Сегодня многодетная семья, скорее, исключение, а в дореволюционной России большинство семей были многодетными. Наши бабушки и прабабушки воспитывали, как правило, не менее троих (а то и пятерых) детей. Правда, до взрослого возраста доживали далеко не все. Причин у феномена многодетности было несколько, и пресловутая неспособность к семейному планированию здесь ни при чём.
Экономическая причина многодетности
Климатические условия накладывали свой отпечаток на семейное благополучие крестьянской семьи. Одной семье было достаточно тяжело содержать престарелых родителей, поскольку имея 2.5 десятины, по данным князя Щербакова, средняя семья жила впроголодь. Поэтому родители могли быть уверены в гарантированном куске хлеба в старости только в том случае, если поднимали на ноги несколько детей – будущим своих кормильцев.
Бог дает детей – даст и на детей
В те времена средняя продолжительности жизни была небольшой, а поэтому девушка могла выйти замуж в 13 лет, а юноша имел право жениться в 15 лет. Такие ограничения устанавливала с XVIII века «Кормчая книга» - свод церковных правил.
Не стоит преувеличивать религиозные каноны, связанные с рождением детей, но в ту пору считалось, что «грешно пытаться решать за Бога кому появляться на свет». Именно этим правилом и руководствовались в русских семьях до революции.
Сыновья и дочери
Если первым ребёнком в семье была дочь, отец относился к ней равнодушно, а дома об этом говорили с сожалением. Разве бабушка прибавит: «ничего, нянька будет». А молодого отца, у которого родилась дочь-первенец, другие мужики на деревне имели право поколотить – «зачем девку родил». Бывало, что перепадало молодому отцу здорово, а он молчал, терпел, а потому, что «так издавна водится».
Основа семейного воспитания – материнство
Сегодня интересно читать «Записки русского крестьянина», в которых уроженец села Карачун Задонского уезда Воронежской губернии Столяров рассказывает о роли матери в крестьянской семье. По его словам именно мать решала все бытовые проблемы детей, в том числе и продуктовое планирование и изготовление одежды. Да и авторитета в русских семьях у матери было не меньше, чем у отца.
«Было удивительно видеть, как дети жались к своей измученной матери, - писала в своих мемуарах врач Давыдова. – И она никого не забывала, каждого гладила по голове, даже старшего почти взрослого сына, который располагался чуть поодаль от стайки девочек и мальчиков. Чем младше был ребенок, тем ближе он сидел к маме. И это правило никем не оспаривалось».
Дед да бабка
Не стоит забывать, что родители в крестьянских семьях практически всегда работали. Даже беременная женщина делала всю домашнюю работу – молотила, полола, сажала и капала картошку вплоть до самых родов. «Иныя родят в поле, иныя в тряской телеге (почувствовав приближение родов иныя бабы торопятся доехать домой). Иная баба, при начавшихся родовых схватках, бежит домой, «как овченка» - писали этнографы того времени.
История Диляра Латышина в книге «История педагогики» пишет: «В деревнях часто можно было встретить на улице едва ступающего босыми ножками ребенка в одной коротенькой рубашонке. С корочкой хлеба в руке расхаживал он под окном избы, около которого сидела с работой мать, изредка на него поглядывая ».
Поэтому велика в воспитании детей была роль бабушек и дедушек, которые не только присматривали за детьми, но и передавали им полезные знания. Часто происходило это через сказки, в которых шла речь об опасностях, подстерегающих в лесах и реках. Страх перед водяным, серым волком или другими «злыми героями» являлся своеобразным психологическим тормозом для вездесущего деревенского мальчишки, зачастую представленного самому себе. Зато с лет 10 его можно было встретить одного в лесу, в поле, он ходил в соседнее село и возвращался иногда поздно ночью без всякого страха.
В продолжение темы ещё 20 фотографий начала XX века, на которых запечатлены .
Мы уже рассказывали о том, как обучало своих детей купечество - одно из самых многочисленных и влиятельных сословий нашей страны до Октябрьского переворота 1917 года. Сегодня мы поговорим об укладе семейной жизни купцов.
Семья для купцов была не только личным делом - по ней складывалось представление о том, насколько ее глава влиятелен, тверд, авторитетен. А это в конечном счете во многом определяло успех и в бизнесе, и в общественной деятельности. Поэтому так важно было создать крепкую «ячейку общества», базирующуюся на принятых в обществе патриархальных нормах.
Жена да убоится мужа своего?
Роли в купеческой семье распределялись очень четко: муж занимался торговлей, ведал финансами, платил налоги, а также был «посредником» между своими домочадцами и торговой гильдией и, конечно же, государством. Словом, отвечал за благополучие и социальный статус своих родных. Жена «обеспечивала тыл»: заботилась о муже и детях и создавала им комфортные бытовые условия.
Николай Неврев «Бытовая сцена XVII века (Купец и товар)» (начало 1890-х)
Все это было прописано в российском законодательстве: по закону женщина была зависима от супруга. После венчания она принимала звание и сословное положение мужа, и обязана была подчиняться ему во всем. Мужчина же оставался хозяином всего движимого и недвижимого имущества, и только он имел право принимать важные для семьи решения: от торговых инвестиций до вопросов воспитания детей. Даже паспорт купчиха могла выправить только с разрешения супруга. Прибавить сюда то, что в купеческих союзах муж обычно был, как правило, старше своей второй половины, а, значит, и значимее - и картина вырисовывалась мрачнее тучи. Но так ли все было на самом деле?
Современники отмечают, что еще в первой половине XIX века в зажиточных купеческих семьях матери уже не занимались сами домашним хозяйством, они, скорее, были распорядительницами над немалым штатом прислуги. Это высвобождало им достаточно времени для себя и для творчества: как писала сибирская мемуаристка Авдеева-Полевая, они «Особенно занимались разными рукодельями: вышивали шелками, золотом, фольгой, в тамбур и гладью; вышивали разными узорами полотенцы».
Если глава семьи отправлялся в деловую поездку, жена часто подменяла его: следила за тем, как идут дела в лавке или магазине, вносила необходимые платежи и т.д. Такая взаимопомощь была делом весьма распространенным и свидетельствовала о том, что безграмотными и беспомощными купчихи отнюдь не были.
О том, что положение купеческих жен не было бесправным, говорит и тот факт, что приданое или имущество, приобретенное женой самостоятельно, считалось ее собственностью по закону. Правда, в случае проблем с супругом или со свекром и свекровью, купеческая жена искала помощи и поддержки у своих родителей или других родственников. Но это говорит всего лишь о том, что в этой среде было принято «не выносить сор из избы», чтобы не подрывать репутацию семейства.
Интересна и практика наследования: очень часто глава семьи завещал все имущество супруге даже при наличии взрослых сыновей. Нередко вдова брала в свои руки семейный бизнес, и умело преумножала капиталы: например, как Варвара Алексеевна Морозова, директор «Товарищества Тверской мануфактуры бумажных изделий». Она овдовела в 34 года, воспитала одна троих сыновей, и смогла построить в России настоящую текстильную империю. Кроме того, она активно занималась благотворительностью.
Константин Маковский «Портрет Варвары Морозовой» (1884)
«Темное царство» или разумная строгость?
Благодаря книгам некоторых дореволюционных и советских писателей, мы представляем себе жизнь купеческого сословия как настоящее «темное царство», не только по отношению к женщинам, но и в воспитании детей. Однако реальность имеет мало общего с этим негативом.
Прежде всего, не стоит забывать, что купцы в большинстве своем были выходцами из крестьян - если уж не в первом, то во втором-третьем поколении точно. Совсем как знаменитый Павел Михайлович Третьяков, меценат и коллекционер, основатель Третьяковской галереи, недалеким предком которого был крепостной крестьянин Малоярославецкого уезда. А значит, в купеческой среде по наследству передавались базовые ценности простого народа: детей растили в строгости, не слишком баловали их и не позволяли лениться. Из наследников готовили продолжателей рода и опору в старости. Очень большое значение придавалось религиозно-нравственному воспитанию: почитание старших, верность своему слову, милость к сирым и убогим - все это было в купеческом обществе не пустым набором слов. В то же время родители денно и нощно заботились о физическом и моральном благополучии своих чад.
Вот что пишет томский купец С.С. Прасолов в своем духовном наставлении детям: «Завещаю жить в любви и согласии, оказывать матери своей должное послушание и почтение, равным образом братьям и сестрам оказывать взаимное друг другу искреннее расположение». И такие наставления работали - вот, что можно прочесть в заметках путешественника XIX века: «Вообще сибирские купеческие семейства крепки взаимною любовию и уважением своих членов. Семейные распри, в особенности между братьями и сестрами, явление самое несбыточное. Молодое поколение смотрит на старших как на опытных путеводителей».
Перов Василий «Приезд гувернантки в купеческий дом» (1866)
Как же это воспитание выражалось на практике? Советский лозунг «Все лучшее - детям» российские купцы посчитали бы дикостью. Во-первых, потому что «лучших кусков» в семье не должно быть в принципе. Первый и самый большой кусок доставался отцу - именно не «лучший», а первый и самый большой. Второй кусок поменьше - матери, а далее всем остальным - дедушкам, бабушкам и, наконец, детям. И такое правило касалось всех сфер жизни.
Во-вторых, все члены семьи должны были трудиться на ее благополучие. Особенно - продолжатели бизнеса. Даже в очень состоятельных семействах сыновей «приставляли к делу» уже в самом раннем возрасте: заниматься мелкой торговлей в лавке мальчики начинали в 6-7 лет. Их постепенно вводили в курс дела, и уже к 15-16 годам купеческие отпрыски начинали самостоятельно ездить в другие города по делам фирмы, вели конторские книги, покупали и продавали небольшие партии товаров. Отцы предоставляли им определенную свободу действий, но при этом требовали жесткой отчетности.
Девочек с самого нежного возраста приучали к домоводству, обязывали помогать матери следить за порядком и присматривать за младшими братьями и сестрами. Кроме того, купеческие дочки занимались рукоделием, и сами нередко готовили себе приданое, совсем как обычные крестьянки. Словом, дочерей рачительные купцы сызмальства готовили к роли матери и жены. Нередко домашнее образование девушек сводилось лишь к умению читать, писать и считать, но уже с середины XIX века в России развивается сеть женских учебных заведений, где дочери купцов получают более глубокое образование.
Василий Пукирев «Прием приданого в купеческой семье по росписи» (1873)
«Да, любили победу русские купцы и победили!»
О русском купце сложился стереотип: невежественный самодур, деспот, помыкающий своими близкими, при этом выпивоха, кутежник, обжора и картежник. Конечно, подобные персонажи в купеческой среде встречались. Вот только на плаву они долго не удерживались: успеха достигали совсем другие люди, которых было большинство.
Огромное значение купечество придавало соблюдению религиозных традиций: семьи в полном составе непременно принимали участие в религиозных обрядах и праздниках, делая щедрые пожертвования. В любом семействе были приемные дети или воспитанники - взять на воспитание сироту считалось совершенно обычным делом. Трудно переоценить и социальную роль купечества: в XIX веке, как правило, именно купцы организовывали на свои средства приюты, больницы, бесплатные столовые, богадельни и ночлежки для неимущих. Они же выступали спонсорами для публичных библиотек, народных домов и различных образовательных учреждений. Кроме того, они организовывали немало полезных мероприятий - от городских праздников до заседаний общества трезвости.
О купцах-меценатах можно рассказывать долго: многие достижения отечественной культуры и искусства без таких деятелей, как братья Щукины, Савва Мамонтов, Морозовы, Бахрушины, Третьяковы и другие, просто не состоялись бы. Пожалуй, лучше всего об этом написал Федор Шаляпин в своей автобиографии.
Илья Репин «Портрет Саввы Мамонтова» (1878)
А великий певец знал, о чем говорит - именно поддержка купца Мамонтова помогла ему стать звездой первой величины: «Российский мужичок, вырвавшись из деревни смолоду, начинает сколачивать свое благополучие будущего купца или промышленника в Москве. Он торгует сбитнем на Хитровом рынке, продает пирожки на лотках… весело выкрикивает свой товаришко и косым глазком хитро наблюдает за стежками жизни… А там, глядь, у него уже и лавочка или заводик. А потом, поди, он уже 1-й гильдии купец. Подождите - его старший сынок первый покупает Гогенов, первый покупает Пикассо, первый везет в Москву Матисса. А мы, просвещенные, смотрим на всех непонятных еще нам Матиссов, Мане и Ренуаров и критически говорим: «Самодур». А самодуры тем временем потихонечку накопили чудесные сокровища искусства, создали галереи, музеи, первоклассные театры, настроили больниц и приютов. Да, любили победу русские купцы и победили».
Также читайте о том, что умела 10-летняя девочка 100 лет назад на Руси.
Лапшина З.С.Семья в Российской империи
К началу ХХ в. Российская империя занимала 1 место по территории и вышла на 3 место в мире по численности населения, уступая Индии и Китаю. Ее население в 1901г. составляло 134,6 млн. чел., на территории современной Российской Федерации в 1897 г. проживало 67,5 млн. человек. Если же оценивать демографический потенциал не по численности населения, а по его абсолютному годовому приросту, то в начале ХХ века Россия была безусловным лидером (уступая Китаю) с годовым приростом населения 2,02 млн. чел. в год. Далее шли США, Индия, Германии, Великобритания, Германия, Япония. В XX век Россия входила, имея значительный запас устойчивости по своему демографическому потенциалу при высокой этнокультурной однородности населения ее географического ядра - русского народа. Демографы начала века прогнозировали: население России к 90-м годам ХХ в. должно перейти рубеж 400 млн. чел. Однако этого не произошло.
Какой была семья, обеспечивавшая столь высокий естественный прирост? Это была большая патриархальная семья, либо малая семья из двух поколений. В силу исторических традиций роль кормильца семьи выполнял мужчина. Традиция опираться именно на мужчину-кормильца была укоренена в русской культуре. Землей в крестьянской общине наделялись только мужские души.Мальчик всегда считался будущей опорой семьи, в то время как дочериуходили из родительского дома в семью к мужу. Отсюда и различия в отношении рождения сыновей и дочерей: первые были более желанны, поскольку впоследствии могли содержать родителей. (Об этом и поговорка - «корми сына до поры, потом он тебя накормит »). Крестьянские семьи были многодетными: средняя семья состояла из 8-10 детей, не были редкостью семьи по 19 детей, семья из 5 детей считалась малодетной и нетипичной. Крестьянская культура представляла собой довольно замкнутый мир общины со своими правилами,в основе которых лежала семья. Каждое новое поколение повторяло жизненный круг своих родителей.
Семья в послереволюционные годы .
Однако бурные события XX века нарушили патриархальную традицию. Новый общественный строй большевистской России поначалу определил семью пережитком прошлого. Венчание в церкви было отменено. В городах появлялись молодежные семьи на правах сожительства. К середине 30-х годов эта сфера несколько упорядочилась: появились органы для общественной фиксации браков под названием «Запись актов гражданского состояния» (ЗАГС), так они до сих пор и называются. Это означало коренную ломку традиционной русской семьи, освященной Церковью и с решающей ролью родительского выбора брачующихся.
В новой советской семье изменились социальные роли. И муж, и жена равно становились кормильцами. Женщин фактически вынудили работать: на одну зарплату мужа прожить семье было нелегко. Одновременно роль кормильца отчасти выполняло государство, обеспечивая семьи детсадами, путевками в санатории, жильем и т.п. Таким образом, в Советской стране создана ситуация «двойного кормильца»: мужчина выполнял роль основного (заработок мужчин был всегда выше на 30-35%), в то время как женщина - второстепенного. Правда, «женские деньги» были надежнее. Очень часто одной рукой отдавая деньги в семью, муж брал их другой, используя на сигареты, алкоголь, развлечения. Умело выкручиваясь с малыми средствами, женщины становились истинными главами домохозяйств. Количество детей в семье резко снизилось: городская семья - до 4 детей, сельская - до 6 детей.
Сформировалась экономическая предпосылка к тому, чтобы женщина вышла за пределы семьи и стала социально активной личностью. Образ женщины, выполняющеймужскую работу, тиражировался как высшая форма женской социальной активности, сознательности и приверженности социалистическим идеалам. В этом смысл и значение образа П. Ангелиной и подобных ей женщин 30-х годов, перевыполнявших производственные нормы на заводах. Это очень пригодилось в войну. Тыл в Великой Отечественной войне, особенно в деревне, обеспечивали женщины. Но вот отгремела война, завершился восстановительный период. Однако и в послевоенной жизни совершенно отчетливо обозначилось активное вовлечение женщин в общественное производство наравне с мужчинами. Бесполость понятия «работник» давала о себе знать все яснее и ощутимее. Забили тревогу медики, робко засомневались социологи, указали на тревожную динамику специалисты в области семьи и т. д.
Статистика свидетельствует, что в 60-е годы доля женщин в общей численности специалистов с высшим и средним образованием превосходила показатель у мужчин и постоянно увеличивалась. Так, в 1960 г. она составляла 59% и сохранялась на уровне 60% вплоть до 1985 г.
Семья в послевоенные годы.
В послевоенные годы постепенно роль матери в семье уже играет бабушка: она воспитывает детей, готовит пищу на семью. Мать выполняет роль основного кормильца и главы семейства, то есть отца в патриархальном понимании. И наконец, отец играет роль еще одного ребенка, вдобавок к настоящим детям. Таким образом, российская женщина привыкла либо выполнять роль кормильца на паритетных началах, либо становилась кормильцем поневоле в ситуациях, когда муж страдал алкоголизмом.
Обозначилось резкое сокращение населения страны. В этом снижении учитывались военные потери и потери потенциально неродившихся детей от гибели мужчин детородного возраста. Однако основной причиной резкого сокращения прироста населения стала урбанизация, ломка традиционной модели патриархальной семьи и введение с середины 50-х годов в массовую практику медицинских абортов.
Правительство Н. С. Хрущева проводило политику медицинского сокращения рождаемости. Так решалась проблема жилищного кризиса в городах, связанного с массовыми разрушениями жилищного фонда во время войны и быстрой урбанизацией.
Если в 1939 году городское население РСФСР составляло 36,3 млн. чел., то в 1950 году оно выросло до 43,7 млн. человек, а к 1960 г. - до 63,7 млн. Массовая практика медицинского сокращения рождаемости позволила снизить остроту жилищного кризиса в городах, высвободить дополнительные трудовые ресурсы и повысить доходы на душу населения за счет сокращения количества иждивенцев на одного работника. Морально - этическая сторона игнорировалась.
К началу 60-х годов хрущевская демографическая политика привела к тому, что всего за десятилетие в городах, особенно в центральной России, наиболее типичной стала одно- или двухдетная семья при количестве абортов, превышающих количество рождений. Перед центральной Россией внезапно встала угроза вымирания, причем вымирания в мирное время. Демографические потери России, связанные с политикой поощрения абортов с 1960 по 1985 годы, составили около 100 млн. человек, а по настоящее время - не менее 140 млн. человек.
В массовом сознании вырабатывались представления о преимуществах малодетной семьи. В стране шло активное жилищное строительство. Всего за годы Советской власти (1918-1980 гг.) построено более 3,5 млрд. кв. м. площади жилищ. Только за период с 1961 по 1980 г. было построено более 44 млн. квартир. В послевоенный период строились малогабаритные квартиры - так называемые «хрущёвки», затем «брежневки». Размеры квартиры предполагали семью из трех, максимум четырех человек, включая родителей. Одного-двух детей проще вырастить на родительские невысокие зарплаты, а затем дать образование.
Женщины стремятся к получению высшего образования и престижных профессий. Героиней послевоенной эпохи становится Валентина Терешкова, первая женщина - космонавт, вышедшая из ткачих. Это хорошая перспектива для трудолюбивых женщин. Подобные примеры еще более уводили женщин от семьи и деторождений в науку, искусство, образование, производство. Кинематограф давал прекрасные примеры, как жить в ногу со временем: кинофильмы «Приходите завтра» о сельской сибирской девушке, которая стремилась обучиться пению; «Королева бензоколонки» - о девушке, которая не поступила в институт, но не отказывается от мечты; «Москва слезам не верит» - о девушке, которая стала директором завода, и даже маленький ребенок не помешал ее карьере. Эти фильмы показывали, что семья для девушки перестала быть главной целью жизни. Героини добиваются успеха вне семьи. Семья оставалась на периферии их жизненных интересов. В последнем фильме героиня тоскует не о том, что собственно семьи не удалось создать, а о том, что рядом нет любимого человека. Ее мечта - не о полноценной семье, а о любимом мужчине.
Семья в постперестроечный период.
90-е годы обозначили новую страницу в жизни страны. Качественную оценку переменам дает демографическая статистика. С 1993г. в стране зафиксирована депопуляция русского этноса. Ежегодная депопуляция в России составляет около 0,6%, т.е. ежегодно население страны снижается на 800-900 тыс. чел., в последние годы более чем на 700 тыс. чел. Главный удар депопуляции пришлось выдержать исконно русским районам. В центральных областях: Новгородской, Псковской, Тверской, Ярославской, Тульской, Ленинградской ежегодная депопуляция в два раза выше, чем в среднем по стране, и численность населения в этих регионах ежегодно снижается на 1-1,5%. Вымирает наиболее работоспособная часть народа — молодые люди и люди среднего возраста. Так, в регионах вокруг Великого Новгорода именно у этих категорий наибольший рост смертности: для возраста 20-39 лет он составил 75%, для 40-44 лет — 100%. Ведущая роль в депопуляции принадлежит снижению рождаемости.
За 1993-1996 годы избыточная смертность составила 2,9 млн. человек, а дефицит рождений 4,4 млн. Демографы прогнозируют, что к середине ХХ I столетия русских останется 25 миллионов человек. Социологи уже сейчас говорят о том, что если подобная динамика продолжится, то они могут с точностью до года вычислить, когда у последних Ивана и Марьи родится последняя Дарья, которая сможет выйти замуж за кого угодно, но только не за Иванов и Степанов, которых уже не будет... Так, по данным Госкомстата современное молодое поколение женщин репродуктивного возраста планирует в среднем 1,2-1,3 детей в течение всей жизни, что гарантирует быстрое вымирание населения России в сочетании с его дальнейшим старением.
В период перестройки произошла «смена вех»: старые престижные профессии уже не были ни престижны, ни высокооплачиваемы, а новые только-только появлялись. В этой ситуации многие мужчины, оказались в ситуации потери и работы, и профессионального статуса, что ко всему прочему ликвидировало и их положение кормильца - даже у тех, кто еще сохранял его. Острое ощущение ответственности перед семьей привело к тому, что очень многие женщины перестроечного поколения становились «кормильцами поневоле». Женщины оказались способными гибко изменить профиль и статус своей работы и все чаще становились основными добытчиками денег для семьи. Для них был не важен статус предлагаемой работы, но важно обеспечить семью. В значимой части российских домохозяйств именно женщины безоговорочно взяли на себя ответственность за семью и детей.
В то же время многие мужчины оказались не способны пожертвовать своим статусом. Работники «лежащих» предприятий влачили жалкое существование, не получая зарплату по 6-9 месяцев, но стремились сохранить свой профессиональный статус. В итоге мужчины дорого заплатили за отсутствие гибкости. Косвенными показателями их плохой адаптации на рынке труда стало огромное количество самоубийств, смертность от сердечно-сосудистых заболеваний, инфарктов, алкоголизма.
Женщина не только приспособилась, но и занимает более высокое положение, чем до перестройки.Об этом свидетельствует более высокий уровень образования: по данным последней переписи, женщин в возрасте 16-29 лет, живущих в городе и имеющих высшее и неполное высшее образование, на 16% больше, чем их сверстников-мужчин, имеющих тот же статус. Женщины, получившие в советское время образование, смогли получить новые профессии, второе высшее образование.
Новое поколение женщин также дает примеры более гибкой адаптации: они чаще получают одновременно два образования, т. е. две профессии. Это очень нелегко: усталость от совмещения семейных и профессиональных обязанностей проявляется, в частности, так: 76% россиянок согласны с тем, что «вся семейная жизнь страдает, если женщина работает полный день», а женщины, совмещающие две работы, фактически существуют вне семьи.
Образ совремнной семьи.
С помощью СМИ в обществе создается образ женщины нового времени: это успешная бизнес-леди или красавица-блондинка, потенциальная жена успешного человека. Наше общество вспоминает о ценности семьи, но только для обеспеченных. В сериалах создается образ женщины-матери, которая находит уставшего без семьи состоятельного человека. Семья как дорогое удовольствие, недоступное для каждого! И второй образ женщины - бывшей жены состоятельного человека, которая с успехом применяет свою полученную в юности профессию, и становится самостоятельным и не зависимым от мужа-деспота человеком. В этих фильмах самое слабое и непродуманное звено - собственно семья. В лучших случаях действие крутится вокруг факта существования ребенка или его спасения. Семья как тема в современном искусстве, к сожалению, не разработана.
Молодых девушек воспитывают глянцевые журналы со статьями по типу : «Как выйти замуж за крутого?« Конкретные советы, конкретные попытки им следовать. Моделью жизненного успеха является образ женщины, от которой требуются, в значительной мере, таланты и навыки, реализующиеся во внутрисемейной сфере, а не вне ее: умение хорошо выглядеть, создавать уют в доме, соответствовать имиджу мужа и т. д. Но высокий общественный статус мужа - это его личный капитал, а не вместе нажитый, что не всегда укрепляет семью.
В целом в мире активная социализация и самостоятельность женщин приводит к тому, что в развитых странах стремительно растет возраст деторождения - в Германии он поднялся до 40 лет, а в Израиле не редкость рождение ребенка женщинами в возрасте около 50 лет. В нашей стране уже свыше 10% рожениц старше 35 лет. И эта цифра растет с каждым годом. По некоторым данным, до 40% работающих женщин в Германии просто отказываются от деторождения. В российских семьях нормой стало рождение единственного ребенка. Таким образом, процесс вымирания нации превращается в реальность.
Даже слабая попытка правительства решить проблему демографии «материнским капиталом» не остановит процесс вымирания русского народа, потому что наблюдаемое ныне некоторое повышение рождаемости связано с вошедшим в детородный возраст поколением и является лишь частичным воспроизводством.
Выводы: и в мировой, и в российской культуре забыта ценность семьи, не воспитывается образ прочной семьи. СМИ создают образ семьи, которая не может быть устойчивой, потому что не определены ее ценности.
Новое поколение не знает, какой должна быть семья и в чем ее ценность. В этом плане показателен результат опроса студентов 1-3 курсовХГИИК:
1. Какой вы видите свою будущую семью?
14 чел.- «большой, счастливой, благополучной»; «большой, дружной и крепкой»; «надежные крепкие отношения, основанные на доверии и взаимоуважении»;«полное взаимопонимание, доверие и любовь», «для создания семьи нужно созреть морально и духовно, а материальная сторона - это второстепенное»;1 - гражданский брак; 3 - не задумывались.
2. Считаетели семью (духовной) ценностью?
17 чел. -да ;1 -прочерк
3. В чем Вы видите цель брака?
7 - «в совместной жизни и воспитании детей»; « в создании новой ячейки общества, продолжении рода, ну, и просто приятный факт»; 7 -цели никакой не видят, т.е. брак как результат любви двоих; 1 - «повышение статуса в обществе»; 1 - «уверенность в жизни, знать, что ты кому-то нужен»; 2 - прочерк.
4. Считаете ли вы, что институт семьи в кризисном состоянии? Если да, каковы его причины?
10 - да;6 - нет; 2 - прочерк: «у многих негативное и пренебрежительное отношение к семье, ее считают грузом, хотя это взаимная поддержка и надежность»; «многие нехотят идти в ЗАГС»; «цинизм, расчетливость» «наркомания, алкоголизм, проблема жилья», «большие налоги, но маленькая зарплата»; «большинство браков сейчас распадаются из-за того, что наши русские мужчины обнаглели. У нас в России очень много красивых, умных, добрых, интересных, стильных девушек, которые в дальнейшем станут прекрасными хозяйками и заботливыми матерями. Но идти замуж не за кого. Вокруг одни алкоголики, геи, наркоманы или инвалиды моральные, а те, кто нормальные - бабники»
5. Если вы планируете в вашей семье детей, то сколько?
7 - «двое-трое»; 5 -«один-двое»; 1 - «чем больше, тем лучше».; «как Бог даст»; 1 - «два мальчика, две девочки»; 4 - не планируют.
6. Планируете ли вы разделение ролей в семье?
8 - нет; «оба должны выполнять свои обязанности с любовью и соблюдать традиции, согласованность в делах»;9 - «да, мужчина обеспечивает материально, а женщина ведет хозяйство и растит и воспитывает детей; хотя можно и на равных»;1 - не знаю.
7. Какими качествами должен обладать муж?
17 - «добрый, спокойный, не жестокий, мужественный, честный, не бабник, умный»; «мужественным как в старину»; целеустремленный, интересный собеседник, сильный духовно, терпеливым, активным; финансово независимым»; ответственность и преданность, заботливый, любящий;1 - не знаю.
8. Какими качествами должна обладать жена?
15 - «хозяйственная, спокойная, любящая, внимательная, умная»; «готовностью к поворотам в жизни, верностью, быть трудолюбивой и чуткой»;терпение, духовная и физическая сила, любящая, оптимистка; «преданная, добрая, отзывчивая, целеустремленная, образованная»;«мудрая, хозяйственная, умеющая идти на компромисс, стремление быть ухоженной и интересной мужу», «добрая, умная, красивая»;«поддержка, забота, собеседник, преданность»; 1 - «храброй, красивой и худенькой»; 2 - прочерк.
9. Приходилось ли Вам в вашей жизни встречать семью, которую сочли бы для себя примером? 10 - «нет, только читала о них»; «в моем понимании семья - это не то, что я встречала в жизни»; 8 - да;(1: «да, мои родители - наилучший пример для меня»)
10. Как Вы относитеськ сожительству без оформления отношений в ЗАГСе?11 - положительно; 4 - нейтрально, 2 - отрицательно; 1 - не определился «люди могут проверить свои отношения и просто жить, но все - таки я - сторонник браков»; «штамп в паспорте не обязателен»; «по-моему брак людям не дает ничего»;«это удобно больше мужчинам: их обстирывают, обглаживают, поят, кормят, но при этом у них нет никаких обязательств, которые были бы после регистрации в ЗАГСе. Лично я считаю гражданский брак просто как способ научиться домашним делам»
11. Как Вы относитесь к венчанию в церкви? Обоснуйте ответ.
13 - положительно «это просто красивая традиция»; «Это прекрасно! Это союз перед Богом, но на этот шаг нужно отважиться после многих лет совместной жизни, уже с проверенными чувствами… ведь союз перед Богом нельзя расторгнуть»; «Это очень серьезный шаг. Если обвенчаться в церкви, а потом развестись или изменить, то это будет большим грехом. Чтобы венчаться, нужно доверять друг другу на 100 %. В наше время - это редкость»; «но для этого надо найти человека, с которым хочешь действительно провести всю жизнь, это большая ответственность. Но я не крещеная»;«если бы венчались в церкви, меньше бы семей распадалось»; «для меня венчание в церкви - нечто большее, чем оформление отношений в ЗАГСе. Венчание - навсегда. А штампов в паспорте всегда больше…»; «положительно, в баптистской церкви»;3 - отрицательно «как неверующая»; «это не так важно, это излишне»; 1 - равнодушно, как не православная;1 - не знаю
Опрос показал, что вступившие во взрослую жизнь молодые люди всерьез не задумываются над тем, какой должна быть семья. Поэтому ответы противоречивые. Складывается впечатление, что они имеют самое общее представление, навеянное кинематографом или книгой. И это при том, что 8 человек имеют положительный пример семьи, по которой готовы строить свою.
Большая половина опрошенных гражданский брак, а вернее, сожительство, представляют как самую возможную перспективу, но в своих представлениях о семье только один респондент назвал свою будущую семью таковой. Признавая сожительствокак норму (более 50%)., лишь одна треть признала наличие кризиса института семьи. Получается, что сожительство они не воспринимают как кризис семьи, рассматривают его как форму брака. К церковному оформлению брака отношение серьезное, но принимают его как далекую возможную перспективу уже после опыта сожительства.
Небольшое социологическое исследование показало острую необходимость формировать в среде молодежи правильное понимание и отношение к семье, ее ценностям,к воспитанию детей.
Зоя Степановна Лапшина, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник научного отдела Хабаровского государственного института искусств и культуры.
Доклад на семинаре «Семья как духовная ценность», Хабаровская духовная семинария, 19 марта 2010 года.
При этом, на наш взгляд, незаслуженно игнорируется собственный исторический опыт, который следует признать положительным по целому ряду критериев.
На протяжении всей истории в русской культуре особое место занимала семья. Именно в семье и, собственно, семьей во многом формировалась национальная культура, этический «кодекс» социального поведения и, наконец, именно семья являлась и является первичной колыбелью национального мировоззрения для подрастающих поколений. Семья также выступает базовой единицей в иерархии демографических образований, в связи с чем вполне справедливо утверждение о том, что население представляет собой не столько совокупность людей, сколько совокупность семей и лишь по традиции рассматривается как совокупность индивидов, не различающихся ничем, кроме возраста и пола. На самом же деле люди живут семьями . В семьях рождаются, взрослеют и умирают.
Существует множество дефиниций семьи, выделяющих в качестве семьеобразующих отношений различные стороны семейной жизнедеятельности, начиная от простейших и крайне расширительных (например, семья – это группа людей, любящих друг друга, или же группа лиц, имеющих общих предков либо проживающих вместе) и заканчивая обширными перечнями признаков семьи .
По своей смысловой емкости выделяется определение семьи как исторически-конкретной системы взаимоотношений между супругами, между родителями и детьми, как малой группы, члены которой связаны брачными или родственными отношениями, общностью быта, взаимной моральной ответственностью и социальной необходимостью, в которой обусловлена потребность общества в физическом и духовном воспроизводстве населения .
В институциональном понимании семья как совокупность социальных институтов – это социологическая категория, отражающая обычаи, законы и правила поведения, которые закрепляют отношения родства между людьми . Семья как полифункциональный институт общественной системы представляет собой устойчивую форму взаимоотношений между людьми, в рамках которой осуществляется основная часть их повседневной жизни: сексуальные отношения, деторождение, первичная социализация детей, значительная часть бытового ухода, образовательного и медицинского обслуживания, особенно по отношению к детям и лицам пожилого возраста .
По мнению социолога-фамилиста А. И. Антонова, семью создает отношение “родители – дети”, а брак оказывается легитимным признанием тех отношений между мужчиной и женщиной, тех форм сожительства или сексуального партнерства, которые сопровождаются рождением детей. Для более полного понимания сути семьи следует иметь в виду пространственную локализацию семьи – жилище, дом, собственность – и экономическую основу семьи – общесемейную деятельность родителей и детей, выходящую за узкие горизонты быта и потребительства.
Таким образом, семья в социологической интерпретации – это основанная на единой общесемейной деятельности общность людей, связанных узами супружества – родительства – родства, и тем самым осуществляющая воспроизводство населения и преемственность семейных поколений, а также социализацию детей и поддержания существования членов семьи. Лишь наличие триединого отношения супружества – родительства – родства позволяет говорить о конституировании семьи как таковой в ее строгой форме. Факт отсутствия одного или двух из названных отношений характеризует фрагментарность семейных групп, бывших прежде собственно семьями (по причине повзросления и отделения детей, распада семьи из-за болезни, смерти ее членов, из-за развода и других видов семейной дезорганизации) либо не ставших еще семьями (например, молодожены, характеризующиеся только супружеством и ввиду отсутствия детей не обладающие родительством (отцовством, материнством) и родством, кровным родством детей и родителей, братьев и сестер .
Возникновение на Руси института полноценной семьи в вышеприведенном понимании было связано в первую очередь с принятием православного христианства (988 г.). Ни одна мировая религия, на наш взгляд, не отводит столь важное место семье в системе вероучения, как христианство. В данном отношении Православие можно без преувеличения определить как семейно ориентированную религию.
Предшествующие модели супружеских взаимоотношений в рамках языческого мироощущения нельзя назвать собственно семейными. Отношения мужа и жены в язычестве строились не на социальной иерархии, продиктованной логикой жизни, а на изначальной конфликтности. В славянском язычестве женщина характеризовалась мистической субъектностью, ее тайная «сила», как правило, злотворная, являлась причиной ее власти над мужчиной и внушала у последнего страх, почтение, ненависть и в определенной мере способствовало насилию . Смягчение нравов и нормализацию отношений в русском семейном быту связывают с окончательным утверждением Православия в конце ХVI в.
С распространением христианства тесно связана и гуманизация детско-родительских отношений, а также самого отношения к детям. Если в язычестве – на первый план выступают отношения между поколениями, причем не в культурном, а в чисто биологическом смысле, то в христианской культуре отношения отец–ребенок и мать–ребенок имеют важное и самостоятельное значение. В результате изменения детско-родительских отношений с приходом Православия на Русскую землю постепенно отмирала и практика человеческих жертвоприношений, в т. ч. новорожденных младенцев .
Глубокое взаимное уважение и ответственность друг перед другом характерна для детско-родительских отношений у русского народа не только на протяжении детского и подросткового периода, но и, что особенно важно, во время совершения главных жизненных событий – выбора супруга и вступления в брак. Уважение родителей и старших в целом, характерное для русских, раскрывается во всей полноте при изучении подготовки к свадьбе.
Процесс гуманизации (христианизации) брачно-семейных отношений, начавшись в Х в., занял не одно столетие и впоследствии коренным образом изменил как базовую социальную ячейку (семью), так и облик всего русского общества.
Сложившаяся традиционная модель брачного поведения русского народа, которая содержала в себе коренные этнические традиции и нормы христианской морали, с одной стороны, повторяла подобную модель других европейских обществ, но, с другой стороны, имела свои особенности.
В любом традиционном социуме такие демографические показатели как средний возраст вступления в брак и доля лиц, никогда не вступавших в брак, были намного ниже сегодняшних аналогичных показателей. Социальные нормы аграрной культуры определяли высокий уровень брачности. Однако, несмотря на свою универсальность, эти нормы не были полностью идентичными для России и западноевропейских стран. Достоверная информация о брачности, которая имеется с XVIII в. показывает, что в странах Западной Европы сложилась принципиально иная модель брачного поведения, отличавшаяся более поздним возрастом вступления в брак и высокой долей окончательного безбрачия .
Как показывают специальные исследования, в дореволюционной России вплоть до конца XIX века доминировал традиционный тип брачности, для которого были характерны такие отличительные черты как ранняя брачность и всеобщность брака (в брак вступали практически все представители каждого поколения). Исключением являлась небольшая часть людей, которые вынуждены были оставаться вне брака по состоянию здоровья или вследствие сознательного отказа (например, из-за монашества). Во второй половине XIX – нач. XX вв. к возрасту 45-49 лет лишь около 4% мужчин и 5% женщин оставались вне брака . Собственно, только такой тип брачности, который на фоне высокой смертности и неограничиваемого деторождения господствовал в тот период в России, и мог обеспечить необходимое возобновление поколений.
Исходя из данных межстрановых ретроспективных сравнений , отметим, что в европейских странах подобный тип брачности на рубеже XIX и XX вв. присутствовал, в основном, в регионах православной культуры: в Сербии, где процент безбрачия для женщин составлял 1%, для мужчин – 3%), в Болгарии (1% – для женщин; 3% – для мужчин), в Румынии (3% – для женщин; 3% – для мужчин) и в Греции (только в отношении женщин (4%), для греческих мужчин этот показатель в указанный период был несколько выше (9%)). Среди католических стран подобные показатели наблюдались лишь Венгрия (4% – для женщин; 5% – для мужчин).
Остальные 12 европейских государств , а также Австралия, Канада и США, по которым имеются сопоставимые данные, демонстрировали совершенно иной тип брачности, что отражалось, в том числе, и на удельном весе лиц, никогда не состоявших в браке к концу бракоспособного возраста. Если в Польше, Чехии, Германии и Испании среди 45–49-летних женщин доля никогда не вступавших в брак находилась в диапазоне 7,8%–10,2%, то в Австрии, Англии, Нидерландах, Швейцарии, Бельгии и Швеции их доля колебалась в районе 13%–19%. Италия и Франция с показателями женского безбрачия в 10,9% и 11,2%, соответственно, занимали промежуточные позиции в перечне стран с высокой долей окончательного безбрачия среди женщин.
Аналогичная ситуация в отмеченных странах сложилась на тот момент и в отношении мужского безбрачия. В Польше, Чехии, Германии и Испании доля 45-49-летних мужчин никогда не состоявших в браке находилась в пределах 6,1%-8,2%; Промежуточные позиции в странах с высокой долей мужского безбрачия наблюдались во Франции, Италии, Австрии и Англии – 10,4%-11%, а максимальные значения были зафиксированы в Нидерландах (13%), Швеции (13%), Швейцарии (16%) и Бельгии (16,1%).
Немаловажным вкладом Православия в формирование модели русской семьи стал отход от беспорядочных половых связей и полигамных брачных отношений и закрепление моногамной формы брака как единственно приемлемой социальной нормы. Церковь в форме церковного права и государство (в лице православного правителя) в форме светского права создавали юридические документы, в которых сначала ограничивались, а потом запрещались полигамия, наложничество, прелюбодеяние, традиционно принятые во времена язычества и свидетельствовавшие об автономии брачного и сексуального поведения в дохристианскую эпоху . Таким образом создавались нормативные условия для максимального благоприятствования распространению единобрачия.
В данном контексте важно отметить решительное осуждение русскими добрачных связей , которое четко прослеживается в многочисленных источниках XVI – XIX вв. «Беречь и блюсти чистоту телесную и от всякого греха отцам чад своих как зеницу ока и как свою душу… Если дочери у тебя, будь с ними строг тем сохранишь от греха: чтобы не посрамила лица своего, пусть в послушании ходит, а не по своей воле, а то по глупости осквернит девство свое, будет всем знающим тебя в посмешище, и осрамишься пред множеством людей. Если отдашь замуж свою дочь невинной, то великое дело сделаешь и в любом обществе похвалишься, и при конце жизни не будешь плакать о ней» . Такие идейные основы брачно-семейной жизни донес до нас «Домострой» (XVI в.), конституирующий устами протопопа Сильвестра социальные нормы средневековой Руси.
Аналогичные нравственные установки можно найти также в литературно-педагогическом произведении начала XVIII века под названием «Юности честное зерцало, или показание к житейскому обхождению, собранное от разных авторов» . В данной книге, имевшей особую популярность и переиздававшейся вплоть до конца XIX в., в разделе о девической чести среди двадцати обязательных добродетелей для девушек особо указывается на «девственное целомудрие, когда человек без всякого пороку или с другими смешения и без прелести плотские наружно и внутренно душою и телом чисто себя вне супружества содержит…» .
О том, какое значение уделялось сохранению целомудрия до брака, ярко свидетельствуют и некоторые элементы русских свадебных обрядов. Одним из них является «бужение» молодых во время первой брачной ночи, после чего их вели в избу, где продолжался пир и демонстрировали рубашку новобрачной. Если молодая оказывалась непорочной, ей и ее родне оказывали большие почести, если же нет, то подвергали всяческому поруганию. При благоприятном исходе пир принимал бурный радостный характер. Если же молодая была «испорченной», ее родителям и крестным подавали пиво и вино в дырявом стакане (решете), надевали на них хомут и т. д. Нередко подобному порицанию подвергалась и сваха («свахе первая чарка и первая палка»). Обычай показа рубашки бытовал довольно широко: в одних уездах молодая отдавала рубашку (свою честь) свекрови, а та расстилала ее у входа в дом; в других – ее вывешивали на обозрение всей деревни. Нередко после доказательства добрачной чистоты невесты начинали бить посуду, приговаривая: «сколько кусочков – столько сыночков, сколько в лесу кочек, столько дочек» , что свидетельствовало о многодетных репродуктивных установках наших соотечественников в то время.
Однако необходимость воздержания от добрачных связей касалась не только девушек. Добрачная невинность последних привлекала бо льшее внимание с одной стороны, потому, что, в отличие от мужчин, в данном случае всегда существовала возможность отследить физиологические изменения, вызванные дефлорацией (лишением девственности), а с другой – из-за риска внебрачного рождения, который по известным причинам распространялся только на девушек. Рождение внебрачного ребенка порицалось общественным мнением и приводило к социальной изоляции незамужней матери, практически исключая, в случае отказа отца ребенка на брак, всякие шансы на замужество.
В то же время строгий нравственный запрет на преждевременные половые отношения в равной степени распространялся и на мужчин. Не случайно юноше не доверялись некоторые сельскохозяйственные работы, например, посев, который ассоциировался с оплодотворением. Более того, покидать деревню молодым людям разрешалось только под присмотром взрослых . Парень, имевший до свадьбы физическую близость с женщиной, тоже считался испорченным, ему вредила «подмоченная» репутация, и его называли уже не парнем («малым»), а «мужиком» . В вышеупомянутом произведении петровской эпохи, помимо правил поведения для девиц, содержатся следующие наставления для отроков: «Отрок имеет быть трезв и воздержан… От чужеложства (блуда), играния и пьянства должен каждый отрок себя вельми удержать и от того бегать, ибо из того ничто ино вырастает, кроме великой беды и напасти душевные и телесные и душевные, от того ж рождается и погибель дому его, и разорение пожиткам» .
Объявляя «брак честен» и «ложе непорочно» , Православная Церковь всегда критически относилась к супружеским изменам , считая их смертным грехом. С утверждением на Руси христианства Церковь, ограничивая сексуальное поведение рамками моногамного брака, тем самым укрепляла социальные институты брака и семьи. По сравнению с «блудом» супружеская неверность считалась более серьезным прегрешением. Измена жене или мужу считалась настолько неприемлемой, что могла стать исключительным поводом для расторжения брака, что было весьма редким событием в христианский период отечественной истории. Понятие чести для крестьян, которые в дореволюционной России составляли 85-90% населения, для мужчин включало отсутствие оснований для оскорблений (в том числе за безнравственный образ жизни) и умение ответить за незаслуженные поношения, а для девушек и женщин, – соответственно, добрачную чистоту и отсутствие измен. Нарушение супружеской верности рассматривалось не только как предательство супруга и совершение тяжкого греха, но одновременно являлось вызовом всему обществу, в связи с чем могло стать предметом серьезного обсуждения на общинном сходе. При обвинении одного из супругов в измене обвинитель должен был доказать на сходе обоснованность своих претензий. Если это удавалось, то виновная сторона подвергалась жесткому общественному осуждению. В течение года такой человек не имел права посещать соседей и был нежеланным гостем в любом доме. Его честь в глазах общины была навсегда потеряна. Особенно предосудительной считалась неверность жены – хранительницы домашнего очага и благочестия.
Семейная честь, построенная на православных нравственных принципах, формировала стойкость национального характера, удивительное мужество и готовность к самопожертвованию. Одной из ярких иллюстраций к сказанному является пример княжеской доблести из далекого 1238 года, когда войско хана Батыя приблизилось к пределам Рязанского княжества. Местный князь Федор Юрьевич, возглавив посольство, отправился тогда к Батыю, чтобы постараться отвести беду. Последнему же донесли, что у князя красивая жена. «Царь Батый лукав он был немилостив, распалился в похоти своей и сказал князю Федору: «Дай мне, княже, изведать красоты жены своей. Благоверный же князь Федор Юрьевич посмеялся только и ответил: «Не годится нам, христианам, водить к тебе, нечестивому царю, жен своих на блуд. Когда нас одолеешь, тогда и женами нашими владеть будешь»»». Батый разъярился и тотчас повелел убить князя, а тело его бросить на растерзание зверям и птицам. Эта трагическая история убедительно говорит о том, что гражданское мужество подчас сравнимо, или даже превосходит, то, которое проявляется на поле брани.
Ради «второй половины» и чести семьи наши предки готовы были, не задумываясь, идти на смерть, но и от супруги (супруга) ожидали пожизненной верности. Если эти ожидания не оправдывались, что, подчеркнем особо, в дореволюционной России было крайне редким явлением, то на виновника со всей силой обрушивалось общественное негодование. Что бывало при нарушении супружеской верности наблюдал в 1891 г. М. Горький в д. Кандыбовке Николаевского уезда Херсонской губернии. «Пострадавший привязал обнаженную жену к телеге, сам залез на телегу и оттуда хлестал жену кнутом. Телега в сопровождении улюлюкающей толпы двигалась по деревенской улице. В других местностях, по сведениям М. Горького, изменниц обнажают, мажут дегтем, осыпают куриными перьями и так водят по улице…» . Для справедливости отметим, что исторический опыт других государств и цивилизаций в их отношении к адюльтеру содержит куда более строгие социально-правовые практики. В Древней Иудее прелюбодеев побивали камнями. В Риме закон повелевал связывать таких людей вместе и бросать в огонь. В древней Греции был издан закон – секирою отсекать голову мужу или жене, взятым на месте измены. Египтяне изменившего супруга били железом, а прелюбодейке отрезали нос. Бразильцы таких жен или убивали, или же продавали как рабынь и т. д.
Специфика национальной ментальности и семейной культуры русского народа в доиндустриальный период отличалась ярко выраженным семьецентризмом. Не иметь супруга в зрелом возрасте было греховным и противоестественным. Холостой мужчина до женитьбы в деревне не являлся полноценным членом социума. Он не имел права голоса при решении принципиально важных вопросов в семье и на крестьянском сходе. В российском обществе, в котором численно доминировали земледельцы, брак рассматривался как главное условие благонадежности и порядочности человека, его материального благополучия и общественной значимости. Община могла не разрешить неженатому молодому человеку одному покинуть деревню даже на короткий срок. Только после создания семьи он становился полноправным членом «мира» – сельской общины. Ведь, как правило, только семейный крестьянин получал земельный надел – главный источник средств существования – и затем начинал платить налоги, нести повинности. Сложным образом складывалось и положение незамужних крестьянских девушек. Поздний брак для них рассматривался как чрезвычайное обстоятельство, а безбрачие вызывало общественное осуждение .
Особенности матримониального поведения в дореволюционной России, помимо ранней и практически всеобщей брачности, также отличались редкостью расторжения брака, что было связано в первую очередь с религиозностью населения. Православная Церковь рассматривает брак как священное таинство, а развод – как тяжкий грех. «Что Бог сочетал, того человек да не разлучает» – гласит одна из нравственных заповедей священного писания (19 Мф:6). Согласно законам Российской Империи, действовавшим до начала ХХ в., брак прекращался только после смерти одного из супругов, расторжение же брака допускалось в качестве исключения лишь в двух случаях – при доказанной супружеской измене (прелюбодеянии) и возникшей еще до брака «неспособности одного из супругов к брачному сожитию», которая не была известна до вступления в брак . Причем в случае прелюбодеяния виновный супруг на семь лет терял право на другой брак. Христианский фамилистический императив надежно оберегал целостность семьи, что ясно подтверждает дореволюционная статистика, свидетельствующая о незначительном количестве случаев расторжения браков. В 1897 г. в Российской империи среди православных, составлявших около 70% лиц 20 лет и старше, было зарегистрировано лишь 1132 развода. Низкие показатели разводимости подтверждаются и данными о распределении населения по брачному состоянию по переписи 1897 г., согласно которым на 10 000 женатых приходилось 14 разведенных мужчин, а на то же число замужних – 21 разведенная женщина. В определенной степени такому положению дел способствовало строгое законодательство в отношении разводов, но основная причина устойчивости браков имела аксиологические причины и заключалась в высокой ценности семьи и брака во всех социальных группах.
Важнейшим фактором стабильности и благополучия русской семьи была высокая репродуктивность . Семья у русских в христианский период отечественной истории всегда была многодетной.
Наступление беременности вызывало предельно заботливое отношение к женщине, ее освобождали от всех сколько-нибудь угрожающих в ее положении домашних работ. Особенно внимательно относились к первородящей женщине. Свекровь (большуха), осмелившаяся заставить молодую беременную сноху выполнять тяжелую работу, могла подвергнуться жесткому публичному осуждению крестьянской общины.
Детоцентризм (чадородие, многодетность) являлся неотъемлемой чертой ментальности представителей всех слоев русского общества, что выражалось в подлинной любви к детям, отсутствии практики регулирования рождаемости и, как следствие, в многочисленности детских контингентов. Дети, по мнению П. Сорокина, были теми «обручами», которые сплачивали семейный союз, заставляли супругов терпеливо относиться друг к другу, мешали им расходиться из-за пустяков, давали смысл браку. Накануне большевистского переворота в 1916 г. году П. А. Сорокин обращал внимание на статистическое подтверждение ценности детей, указывая на то, что процент разводов обратно пропорционален проценту рождаемости: особенно высок в странах с малой рождаемостью (Франция и Швейцария) и низок, где рождаемость высока (в т. ч. в России). То же самое отчетливо прослеживается и в современной демографической статистике разных стран.
Важность деторождения определяла во многом обрядовый характер традиционного ритуала создания семьи: свадьба буквально насыщена действиями продуцирующего характера и пожеланиями многодетности: «Дай Бог вам, Иван Иванович, богатеть, а вам, Марья Ивановна, спереди горбатеть» (т. е. беременеть). «Сколько кусочков – столько сыночков, сколько в лесу кочек, столько дочек» – приговаривали, разбивая посуду на радостях после доказательства добрачной чистоты невесты (обычай показа рубашки в первую брачную ночь) . До наших дней дошли и многие другие народные пословицы, связанные с деторождением: «Один сын – не сын, два сына – полсына, три сына – сын»; «Первый сын – Богу, второй – царю, третий – себе на пропитание»; «Все равны детки – и пареньки, и девки», «Изба детьми весела» и т. д. Особенно радовались при рождении двойни, полагая, что «одного дал Господь, а другого – Богородица» . При этом чадолюбие русских не ограничивалось собственными детьми, простираясь гораздо шире: «Не строй семь церквей, пристрой семь детей» (т.е. сирот). Всячески приветствовалось усыновление, считалось, что в семье, приютившей сироту, и свои родные дети не будут болеть и умирать.
Слова апостола Павла, – «Женщина спасается чадородием» (1 Тим. 2, 15), – выступали неоспоримым нравственным правилом, которое усиливало в народном сознании Божественную заповедь, данную от сотворения мира: «Плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю» (Быт. 1, 28). Соответственно бесплодие при описанном отношении к детям считалось тяжким несчастьем: к таким людям окружающие относились с большим сочувствием. Малейшее подозрение в невозможности произвести потомство исключало для человека любые шансы на брак, несмотря на все прочие достоинства.
Традиционная для русских культура родовспоможения сложилась и функционировала как постоянное и неразрывное соединение практического опыта и религиозных воззрений. Разделить их при исследовании невозможно, более того, такие попытки привели бы к ошибочному пониманию жизни русского человека, особенно крестьянина. Влияние религиозного фактора было особенно ощутимо во всем, что касалось рождения и ухода за роженицей и новорожденным. На всем протяжении беременности женщины особенно усердно прибегали к средствам христианской защиты: регулярно крестились, пили святую воду, читали молитвы и акафисты, исповедовались и причащались. Об облегчении родов женщины ее родные и она сама молились святым великомученицам Екатерине и Варваре, так как те «сами трудились родами», святой Анастасии Узоразрешительнице – в ее власти было «разрешать узы», святому Иоанну Богослову, который, по преданию, помог родить встретившейся ему на дороге женщине. Молились святой Анне – матери девы Марии и, конечно, самой Богородице. Среди чудотворных икон Богородицы особая помощь исходила от Федоровской Божьей Матери. В случаях трудных родов муж обходил с иконой вокруг дома .
Примечательно, что повитухой (женщиной, принимающей роды) могла быть только пожилая женщина с безупречной репутацией, т.е. незамеченная в неверности мужу и других скверных поступках. Профессиональному искусству повитухи была свойственна определенная этика: все свои знания и навыки она должна была направлять исключительно на сохранение жизни ребенка. Одно лишь подозрение в том, что она тайно занимается абортами, могло лишить ее практики и привести к социальному протесту таких действий .
Закономерным итогом рассмотренных нравственных установок была высокая рождаемость и стремительный прирост населения. Примечательно, что при исследовании конфессиональной детерминации рождаемости у представителей различных религий наблюдается значительная разница в показателях итоговой репродукции. Наибольшая реализация плодовитости, как показывает статистика того времени, была свойственна коренному православному русскому населению. В среднем число рождений на каждые десять тысяч населения составляло :
У православных 511
У римо-католиков 365
У магометан (мусульман) 439
У евреев (иудеев) 307
У протестантов 292
Как указывает А. Н. Рубакин, автор замечательного труда «Россия в цифрах» (1912 г.), опираясь на данные специального исследования проф. Веккера и Баллода, рождаемость русского населения за целых 128 лет почти не изменилась: как во второй половине XVIII в., так и во второй половине XIX в. на каждые десять тысяч жителей российского населения круглым счетом рождалось около 480 детей .
Швеция, Бельгия, Швейцария, Нидерланды, Англия и Уэльс, Австрия, Франция, Италия, Испания, Германия, Чехия, Польша.
Носкова А. В. Социальные изменения института семьи в доиндустриальной России: историко-социологический анализ: Дис. … д-ра соц. наук. – М., 2005. С. 99
Домострой. – М.: «Паломник», 2006. С. 38, 41-42
Книга была выпущена в 1717 г. по указанию Петра I. Авторы издания неизвестны. Предполагаемый составитель – епископ Рязанский и Муромский Гавриил (Бужинский). Книга была, в основном, рассчитана на детей дворянского сословия и формировала новый стереотип поведения светского человека, избегающего дурных компаний, мотовства, пьянства, грубости, и придерживающегося благородных манер. Вместе с тем «Зерцало» отражало отношение всего русского общества, а не только дворян, к вопросам нравственности, в том числе правилам добрачного поведения.
Светская жизнь и семейный этикет
Светская жизнь в дворянском понимании, это общественные отношения внутри их сословия, пронизанные определенными узами условностей.
Умение себя вести в свете являлось очень важной частью жизни дворян. Идеальный образ светского человека на протяжении всего XIX века оставался неизменным: это образованный дворянин, прекрасно изъясняющийся на французском, модно одевающийся, ловко танцующий, играющий в карты, разбирающийся в разговорах.
Об этом свидетельствуют записи публициста того времени В.Н. Погожева:
«Молодой человек, желающий быть принятым в большом свете, необходимо должен иметь следующие качества: говорить по-французски, танцевать, знать хотя по названиям сочинения новейших авторов, судить о их достоинствах, порицать старых и все старое, разбирать играемые на театрах пьесы... Но главней всего – это играть в карты и по большой и быть одетым по моде»
От дамы требовалось практически такое же поведение, за исключением игры в карты.
Конечно, следует учитывать, что не все представители дворянства были ярыми поклонниками светской жизни.
И.В.Каменская, А.Я. Бутковская, И.В. Икскуль, например, в своих мемуарах упоминали о том, что старые помещики редко выезжали в свет, да и гостеприимством не отличались.
Помещик В.А. Шомпулев, в воспоминаниях писал о том, что хозяйство его занимало куда больше, нежели светские рауты .
Об участие дворянской семьи в жизни света можно говорить тогда, когда в общественных отношениях бло задействовано все семейство в полном или частичном составе. Пример такого участия – широко распространенная практика нанесения визитов и приема гостей.
М.С.Николева писала в воспоминаниях: «К концу лета вернулись мы к себе в Покровское, куда съехались много знакомых и некоторые родственники... Их поместили с другими гостями в большой садовой беседке на берегу довольно глубокой сажалки для карасей, через которую был перекинут на арке мостик, выкрашенный розовой краской и освещавшийся двумя фонарями....
Плодов всякого сорта было всегда в изобилии. Яблоки, груши, сливы...длились во всю зиму, не смотря на то, что не более двух дней в неделю у нас не садились гости за обед. В семейные праздники приезжих лошадей бывало до семидесяти»
Светские отношения предусматривали посещение всем семейством балов, раутов, обедов и салонов, где, уже разделившись по определенным группам (женская, детская, мужская, пожилая), обсуждали различные события государственной и культурной жизни.
Сохраняя в гостеприимстве патриархальность, в которой гостей мог принимать хозяин либо хозяйка дома, но никак не их дети, дворяне выработали для себя целую систему правильного нанесения визитов.
Визит – прием гостей, как правило по неофициальному поводу, сопровождающийся приятным времяпровождением за беседой, чашкой чаю и т.п.
Дворяне назначали у себя приемные дни и время, о чем сообщали на специальных визитных карточках, которые давали тем, кого желали пригласить к себе .
Отсюда выделяется повседневная часть, светской семейной жизни – нанесение визитов, либо прием визитеров у себя. Как правило, визиты могли наноситься замужней женщиной вместе с детьми, либо она принимала гостей у себя.
Дворяне, жившие за городом, могли приглашать к себе гостей на длительный срок. Например, в загородных усадьбах проходили постоянные увеселения, охота и балы. Святой обязанностью хозяев было развлечение своих гостей.
В воспоминаниях дворянина В.А. Инсарского, служившего в столице, находим интересное описание времени, когда он гостил за городом:
«Когда потом я еще несколько раз приезжал в Ивановское, я находил там такую же толпу друзей и приятелей, какая у меня была в Петербурге. И лето, которое я всегда избирал для поездок туда, пролетало быстро и великолепно»
Традиционная планировка дворянского дома, может многое рассказать о светской жизни своих владельцев.
Как правило, она начиналась с вестибюля – просторного, светлого зала, служившего прихожей. За вестибюлем находился парадный зал, где устраивались обеды, балы, приемы. Возле вестибюля располагались гостиные – комнаты для приема гостей.
Была в дворянском доме и диванная – комната для отдыха и домашних занятий, кабинет и библиотека, будуар – дамская комната для отдыха и приема друзей. Непременно имелась парадная столовая. Кухню размещали подальше от дома, чтобы не раздражать хозяина и его гостей неприятными запахами .
К середине XIX века усадебная культура вступает в свой кризис: усадебное строительство пошло на спад, а после отмены крепостного права и вовсе многие из усадеб пришли в упадок, поскольку у владельцев не было больше средств их содержать. Позволить себе иметь загородные усадьбы могли лишь состоятельные дворяне. Семейная, светская жизнь во второй половине XIX века активно переходила в город.
Представление о том, что все дворяне имели в городе дома и особняки не совсем верное. Лично владеть недвижимостью доводилось только самым зажиточным, остальные вынуждены были арендовать себе жилье на время пребывания в городе. Зачастую таким арендованным жильем становились квартиры доходных домов.
Доходные дома - здания, специально построенные или перепланированные для сдачи квартир внаем на длительный срок.
Характерной особенностью «барских» квартир было наличие большого числа комнат – от шести до пятнадцати, а иногда и больше.
К примеру А.С.Пушкин, прибывая в столице, в 1831 году, снимал девяти комнатную квартиру в бельэтаже, в 1832 двенадцати комнатную квартиру на третьем этаже, а последняя квартира поэта, снятая в 1836 году имела одиннадцать комнат и располагалась на бельэтаже .
Перед парадной дверью квартиры, всегда висела серебряная табличка со сведениями о жильце - главе семьи (как правило, имя, фамилия, чин, титул и т.п.).
За дверью располагался тамбур-пространство для ограничения поступления холода, за тамбуром шла передняя – небольшой коридор, приводившая в вестибюль, где можно было раздеться и воспользоваться гардеробной, а так же оставить слуг в лакейной комнате. Остальные помещения составляли анфиладу и делились на три типа: парадные (залы, гостиные) предназначенные для приема гостей, личные покои и хозяйственные комнаты .
Итак, мы выяснили, что дворянские дома были приспособлены для приема гостей, что и в будние дни, и в праздники, было явлением довольно частым, так как составляло одну из основополагающих сторон светской жизни.
Вторую такую сторону составлял так называемый семейный этикет – особые предписания как вести себя в семье и от лица семьи на различных светских мероприятиях и дома. Одно из самых главных правил семейного этикета, гласило: «В семье, как и в обществе нужен такт и умение держать себя» . Также, для благовоспитанных мужчин и женщин было обязательным наличие хороших манер, так как это демонстрировало их нравственную утонченность.
Все беды человека происходят по вине неумения себя держать. Ведь в семье, как и в обществе, в поведении необходимо соблюдать такт и уметь себя подать. Качества эти приобретаются воспитанием. Но недостаток воспитания, делает человека легкомысленным, а это недопустимо.
Семья должна строго следовать предписанным этикетом канонам. Например, для первого выезда в свет молодой девушки, считалось правильным, если она войдет в бальную залу под руку с отцом(при наличии) или другим старшим родственником. Именно у него, кавалеры, желающие пригласить девушку на танец, обязаны спросить разрешение.
Последующие визиты и выходы в свет, девушка уже может делать со своей матерью (или старшей родственницей), но ни в коем случае одна.
Как правило, светскую жизнь девушка начинала вести с шестнадцати лет. А вот у юноши право посетить светский бал и делать визиты, появлялось лишь с поступлением на службу, но он имел право приходить без сопровождения.
Девушка-невеста, по этикету, должна была уметь угождать желаниям семьи своего будущего супруга, а та семья, в свою очередь имеет полное право перевоспитать будущую невестку по своему усмотрению. Став женой, девушка обязана самостоятельно следить за домашних хозяйством, а еще ни в коем случае, не обижать родных и друзей супруга, а наоборот, приложить все усилия, что б им понравится. Визиты молодая супруга может делать только с супругом или свекровью, но никак ни с матерью или другими родственницами. При отъезде супруга, жена переселяется к его родным и лучше, если воздерживается от светской жизни, до его возвращения.
Интересно, что супруг по этикету, имеет полное право влиять на светские отношения супруги и корректировать ее дружеские связи по своему усмотрению.
Так же семейный этикет регламентировал отношения членов семьи между собой. Целый список правил, начинался с канона о том, что каков бы не был возраст и общественное положение детей в семье, родители их, не смотря ни на какие недостатки, всегда и во всем должны занимать первое и лучшее место. В семье необходима не только взаимная любовь, но и уважение, и с родными следует держать себя так же вежливо и сдержанно, как и с посторонними. Брать лучшие куски с блюда, занимать лучшее место у огня или лампы, когда тут же присутствуют старики - есть признак весьма дурного воспитания.
Характер подобных правил, весьма патриархален и во второй половине XIX века часто не соблюдался. На этот счет в сборнике по этикету, есть замечание: «Несоблюдение всех этих правил происходит часто от чрезмерного баловства родителей, всегдашней уступчивостью и снисхождением, делающих своих детей сухими эгоистами, думающими только о собственных удобствах»
В отношениях членов семьи между собой, этикет требует соблюдения иерархии. К примеру, братья и сестры обязательно должны быть вежливы и предупредительны один к другому, причем старший сын всегда пользуется некоторым превосходством и имеет власть над младшими детьми. Дети должны выходить из экипажа первыми, но пропускать родителей вперед, при входе. Девушка всегда должна идти впереди родителей, так как те обязаны за ней наблюдать. В театре и других подобных местах, мать и дочь садятся впереди, а отец с сыновьями позади них. Отец или мать обязаны сопровождать дочь, но она имеет право ехать с родителями не во всем места.
Также этикет предписывал, детям относится к родителям почтительно и сдержанно, а родителям к детям строго, но не без нежности и ласки. .
Супружеская пара не должна была выражать своих чувств на публике, однако дома, супруг должен был оказывать жене всяческую заботу.
Девушка, потерявшая мать раньше своего совершеннолетия не могла оставаться хозяйкой в доме отца. Она должна была быть отдана в учебное заведение или же под опеку пожилой и благочестивой родственницы.
Семейный этикет так же затрагивал обычаи и важные события в жизни дворян.
О рождении ребенка и крестинах, предписывалось следующее: « Женщина, готовящаяся стать матерью, перестает выезжать в свет и является только в дом своих ближайших родных. Как во избежание какой-нибудь несчастной случайности, так и ради соблюдения приличий, она не показывается ни в театре, ни на общественных гуляниях, не ездит с визитами...
Выбирать восприемников от купели следует с большим тактом. Не годится приглашать тех, кто выше или ниже семьи по положению и статусу. Крестный отец платит священнику, а ребенку дарит крестик; крестная мать дает священнику платок, а ребенку рубашку и чепчик. Матери младенца, восприемники дарят обрезки на платье»
При помолвке, молодой человек обязан просить руки невесты у ее отца (старшего родственника), но не у матери. Так же он в праве при положительном ответе, обсудить с родителями приданное невесты. Невеста же не обязательно должна присутствовать при этих разговорах. Если свадьба по каким либо причинам не состоялась, молодые должны вернуть друг другу подарки или же возвращает только тот, кто первый разорвал отношения. После разрыва, как молодому человеку, так и девушке, следует на время покинуть город, отправится в путешествие и т.п. Если в семье возник траур, свадьбу обязаны отложить.
Особые предписания имелись по соблюдению траура. Так, самый длительный траур должна была носить вдова – год. Причем первые полгода траур должен быть глубоким. Вдова в это время носит исключительно черные одеяния. Траур вдовца длится полгода, после чего он может снова вступить в брак.
Траур по родителям, бабушкам и дедушкам длится год. По братьям и сестрам полгода, а по другим родным – по обстоятельствам от месяца до трех.
В глубоком трауре нельзя покидать дом, делать визиты и участвовать в светской жизни. Балы, театры и другие увеселения разрешено посещать только после снятия траура.
Проведя исследование семейного этикета, можно прийти к выводу, что он не просто отражает патриархальность и иерархичность семейного уклада, а настоятельно поддерживает такую систему ценностей в дворянских семьях.
Таким образом, формируется мнение, что вся жизнь дворянского семейства, так или иначе причастного к свету, строилась по принципу постоянных визитов, посещения светских мероприятий, где они стремились продемонстрировать свой достаток, свои достижения и, конечно же, безупречные манеры. Семья, как средство прославления рода и фамилии, являлась объектом гордости для ее членов, в особенности для старшего поколения. Идеальная жизнь в представлении дворян, по сути, строилась на одном лишь желании показать себя лучше других. Как благородное сословие, в светской жизни, из всех качеств, они ставили на пьедестал гордость.
«Гордость семьи» могла заключаться даже в таких мелочах, как признание кого-нибудь из ее состава великолепным танцором, красноречивым собеседником и т.п. Удачная карьера, древность рода, высокое положение в обществе – все это порождало в дворянской среде зависть и высокомерие.
Сколько бесчисленных судеб было принесено в жертву во имя светских идеалов? Воспитание, образование, семейный уклад у дворянской семьи на протяжение XIX века преследовали лишь одну цель – состояться в обществе или на службе в государстве.
Рябцев Ю.С. Хрестоматия по истории русской культуры: Художественная жизнь и быт XVIII – XIX веков М, 1998, - С.459
Шомпулев В.А. «Записки старого помещика» Шомпулев В.А. Записки старого помещика // Русская старина, 1897. – Т. 89. - № 4. – С.540;
Николева М.С. Воспоминания Марии Сергеевны Николевой // Русский архив, 1893. – Кн. 3. Вып. 10. – С. 150-151.
Жизнь в свете, дома и при дворе. Изд. 1890 года М, 2007 – С.40
Инсарский В.А. Воспоминания В.А. Инсарского. Из быта наших помещиков. 1840-1850 гг.//Русская старина, 1874. – Т. 9. - № 2. - С.313
