Женская и гендерная история стали стремительно развиваться в России примерно четверть века назад благодаря огромному историографическому наследию, накопленному русской классической историографией, а также влиянию основных концептов и теорий западной философской мысли. В статье анализируется рост и укрепление указанного направления в последние 30 лет, а также контекстуальные различия и теоретические подходы в российских исследованиях женской и гендерной истории.

Ключевые слова: женская история, гендерная история, гендерные отношения, социально-политический статус женщин в России, гендерные исследования, теоретические подходы гендерных исследований.

Когда в 1976 году я делала свой первый студенческий доклад о положении женщин в Древней Руси, я и подумать не могла, что обращаюсь к теме, с которой свяжу всю свою научную жизнь. Прошлое казалось нам тогда универсальным - общим для всех, без различия пола. О том, что у женщин может быть свое, особое социальное прошлое, мало кто задумывался. И мне еще только предстояло прочесть слова Н. М. Карамзина. В 1802 году он мечтал об историке, «талантливое перо которого напишет историю русских женщин живыми красками любви к женскому полу и Отечеству» (Карамзин 1803: 294). Прошло более полутора веков, прежде чем эти слова были (вольно или нет) услышаны в России.

Что касается Европы, то там призыв написать историю женщин прозвучал в 1920-е годы из уст английской писательницы В. Вульф (Woolf 1929: 68), а затем перед самой Второй мировой войной был озвучен польской исследовательницей Л. Харевичовой на VII Международном конгрессе исторических наук (Пушкарева 2002). Харевичова погибла в фашистском застенке, и прошли десятилетия, прежде чем - в конце 1960-х годов - гуманитарии ряда стран задумались над тем, не является ли пол таким же социальным определителем, как класс или этнос .

Чтобы такая революция в мире идей стала возможной, нужны были определенные социально-политические и теоретико-методологические предпосылки.

Социально-политические предпосылки . Во-первых, рождение направления подготовили молодежные движения конца 1960-х годов, поставившие под сомнение всю систему ценностей и ориентиров старшего поколения. Научное сообщество и общество в целом оказались подготовленными к восприятию новых концепций.

Во-вторых, свою роль сыграла сопровождавшая молодежные движения сексуальная революция. Она позволила свободно говорить о проблемах пола, открыла для обсуждения в СМИ (а не только в научной литературе) ранее табуированные темы.

Третьим фактором оказалось оживление феминизма - его так называемая вторая волна. Если первая волна женского движения (XIX век) была борьбой за равенство (а потому и феминизм первой волны именуют феминизмом равенства ) (Тишкин 1984), то феминизм ХХ века оказался феминизмом различий . Он поднял проблему женской «особости», отличности от мужчины, проблему свободной, автономной женской личности, потребовал продумать, как обеспечить возможности реализации ее прав.

Взлет феминизма оказал огромное влияние на интеллектуальную жизнь в Европе и США. Многие ученые избрали объектом изысканий женщину - в семье и на производстве, в системах права и образования, в науке и культуре (Scott 1974).

Общенаучные предпосылки исследований темы пола многочисленны и разнообразны. Основными, на мой взгляд, можно считать следующие. Теория научных революций Т. Куна позволила увидеть в истории науки последовательную смену научных парадигм. Веками считалось, что половые различия предопределены Природой. Но пришло время - и очевидное было подвергнуто сомнению, различия между полами предстали не вечными, не созданными самой Природой, а исторически меняющими свою конфигурацию. Помимо концепции Куна к предпосылкам возникновения нового направления стоит отнести кризис великих объяснительных парадигм - марксизма и структурализма. Они во всем искали типическое и реконструировали «макроисторию» - истории крупных социальных движений, значимых политических катаклизмов, процессов большой длительности (longue dure é ) (Sargent 1986; Marcuse 2006).

Раскритиковав всеобщность с ее представлением о неизменных ценностях, выдающийся культуролог М. Фуко с присущим ему интересом к предметам, ранее не считавшимся «историчными» (тюрьме, безумию, сексуальности), подарил гуманитарной науке образцы пресловутой междисциплинарности. Междисциплинарность раздробила историю, ранее претендовавшую на всеохватность, разбила прежнюю всеобщую историю на множество «историй». Науки о прошлом обрели новые связи - с социологией, социальной антропологией, демографией, политологией, языкознанием и т. д. Историки увлеклись реконструкцией прошлого, каким оно виделось и переживалось не только победителями, но побежденными и маргиналами - больными, заключенными, беспомощными стариками, короче, «не-героями» прошлого. И женщины были среди них!

Еще одним теоретическим источником женских исследований стала новая гуманистическая психология, или «движение за человеческий потенциал» К. Роджерса и А. Маслоу, - признание права каждого человека быть самим собой, сопротивляться давлению среды. Эти взгляды оказались также созвучны женщинам, в том числе женщинам-историкам, которые захотели разглядеть в прошлом борьбу за свои, женские, интересы (Hubbard et al . 1982).

Социолого-демографические предпосылки . Историческая наука второй половины XX века заметно феминизировалась. Во всем мире число представительниц интеллектуальной элиты быстро росло: в жизнь вступило поколение, рожденное после войны, не знавшее связанных с гендерной асимметрией препон в получении образования (Riley 1988).

Правда, в основном это были женщины, пришедшие в систему «научного обслуживания»: доля исследовательниц с должностями и званиями увеличивалась очень медленно. Обращение к опыту предшественниц оказывалось основой для пробуждения социального женского самосознания и коллективных действий. «Личное» становилось «профессиональным», а затем и «политическим». Женщины-ученые задумались: как получилось, что они - заведомо не-главные в науке?

Поскольку вектор развития был задан в университетах США, постольку новое направление в гуманитаристике получило английское название «женские исследования» (women studies ). Так был назван первый спецкурс сотрудницы Корнелльского университета Ш. Тобиас. Под «женскими исследованиями» она имела в виду исследования на «женскую тему», проведенные чаще всего самими женщинами. В 1975 году Н. Коч сконструировала термин «феминология». Под этим названием women studies проникли в российский научный дискурс и закрепились в нем. У феминологии как направления сразу определились отличительные черты: ориентация на критику наук; направленность на критику общества, связанную с женским движением; работа на пересечении научных дисциплин (Perrot 1988).

Рождение исторической феминологии

В среде западных историков на появление women studies вначале откликнулись феминистки. Они первыми решили разобраться, как случилось, что прежняя картина прошлого, в которой женщин почти не видно, усвоена как «нормальная» и «всеобщая» и почему на долю женщин выпало особое забвение, как бы подчеркивающее их неглавное место в этом мире, меру уважения к ним. Забвение женщин веками распространялось на нескольких уровнях, перекрывающих друг друга (Boxer et al . 1987).

О женщинах долго молчало общество, поскольку их не было в общественном пространстве («Женщине не место на публике», - полагали еще во времена Пифагора, но сам-то он женился на Теано, одной из своих учениц, которые все-таки были в его окружении… Однако не только тогда, но и многие века спустя женщин в общественном пространстве было очень и очень мало).

Следствием молчания общества была скудость следов, оставленных женщинами, скрывавшимися вечно за бесполым «они» и поздно обретшими право голоса в мемуарах, письмах и дневниках.

Наконец, последней толщей молчания - можно сказать и так - было молчание исторического повествования (Lerner 1989: 454). Историческое повествование отдавало пальму первенства публичному пространству: событиям политическим, военным, религиозным. Даже школу «Анналов», критиковавшую традиционную историю, женщины поначалу не заинтересовали. Ее внимание было отдано экономике и социальным проблемам, классам, а не полу, коллективному (и количественному), а не индивидуальному или биографическому. Таков был исторический пейзаж 1970-х годов, когда родился призыв написать историю «глазами женщин», с позиций женского социального опыта.

«Женские исследования» в истории рождались в муках, преодолевая насмешки. Так и положено рождаться новому. Чтобы отличить «женскую историю» от описания прошлого в общепринятом ключе, придумали даже новый термин. Поскольку привычное слово history (прочитывали как «HIS story », «Его история», «история мужчины»), положение должен был исправить неологизм herstory («HER story », «Ее история», «история женщины») (Davin 1988).

Термин не прижился, но число «историков женщин» стремительно росло. Сначала в США, а затем во многих странах Европы возникли факультеты и исследовательские проекты, группы и лаборатории, работающие в этой области. Лозунг феминисток «второй волны»: «Все женщины - сестры!» - услышали во многих странах. В Англии роль первопроходца сыграл журнал «Историческая лаборатория» (History Workshop ). В США расширяющееся поле «женских исследований» породило такие журналы, как «Знаки» (Signs ) и «Феминистские исследования» (Feminist Studies ). В других странах возникли «Журнал женской истории» (The Journal of Women ’ s History ), австро-германский ежегодник «Человек» (L ’ Homm . Zeitschrift für feministische Geschichtswissenschaften ), французский «Клио» (Clio : Histoire, Femmes et Societe ) (Kandel 1980). Историки из восточноевропейских стран предпочитали не замечать нарождающегося направления. Исключением была Польша - там женская история развивалась (Пушкарева 1998).

С начала 1980-х годов «история женщин» стала сближаться с феминистской теорией. Но поскольку не все ученые согласились разделить феминистские воззрения, с того времени «женские исследования в истории» оказались разделены на два течения. Одно выражено попытками изучать женщин в истории, опираясь на понятия феминизма: женский социальный опыт, женское сообщество, женское письмо, женская идентичность, женская аксиосфера, женское видение мира и т. п. Другое открещивается от феминизма как теории и политического движения, претендуя на создание исследований, свободных от идеологического давления и «заданности». Приверженцы обоих течений представлены в созданной в 1989 году и существующей поныне Международной федерации исследователей женской истории (МФИЖИ). На первом конгрессе МФИЖИ историков женщин было около восьмидесяти, и представляли они около полусотни стран. Ныне, спустя почти три десятилетия, в МФИЖИ входят почти 100 стран, и на конгресс ее съезжаются по нескольку сотен участниц (Пушкарева 1996).

От женской истории - к гендерной

К концу 1980-х годов социально-политический контекст развития гуманитарного знания изменился. Идеи противостояния - как в мировой политике, так и в науке - уступили место идеям терпимости. Феминологи задумались: могут ли они преодолеть в изменившемся контексте «островное» положение женских исследований?

На помощь пришла концепция гендера. Гендерная концепция заставляет сделать предметом изучения социально-культурные проявления половой принадлежности, различия полов, созданные культурой и историей. Термин «гендер» впервые использовал в конце 1950-х годов американский психоаналитик Р. Столер, который и предложил прибегать к нему всякий раз, когда мы хотим отделить понятие «пол в социальном контексте» от понятия «пол в биологическом и сексуальном смысле слова» (Пушкарева 2007).

Гендер - это, во-первых, социально-культурные проявления половой принадлежности. Во-вторых, инструмент анализа, позволяющий выйти за пределы эмпирики. В-третьих, скальпель, вскрывающий ткань очевидного, - нет ничего очевиднее, чем различия полов, предопределенные природой.

В гендерной теории место знаменитого высказывания З. Фрейда «Пол - это судьба» занимает концепт «Пол - это репрезентация», т. е. своего рода театр, в котором каждый играет свою роль, исходя из предписаний, норм, стереотипов поведения, осознания своей идентичности (Scott 1986).

«Историки женщин» хотели вписать женщин в историю, заставить увидеть невидимок и услышать забытых и неслышимых. Гендерологи поставили задачу написать другую историю или, точнее, истории: не только женскую и мужскую истории, историю сексуальности и гомосексуальности, но и изменить облик исторических наук в целом. Они перелопатили груды архивных дел, реконструируя начальные страницы истории гендерного неравенства, описывая и анализируя механизмы иерархизации, создания условий для преимуществ одних перед другими. И они доказали, что отношение к женщинам или представителям сексуальных меньшинств всегда определяется эпохой и культурой, а вовсе не Природой.

В отличие от специалистов по истории женщин, которые часто просто создают исторические портреты женщин определенного социального слоя или же описывают положение женщины в семье в разные эпохи, гендерологи уделяют куда больше внимания контекстуальному, выдвигая на передний план соотношения между социальной и гендерной иерархиями, социальной и гендерной мифологиями, социальной и гендерной историями.

Положение с «женскими исследованиями» в России

В конце 1980-х годов, когда вышли первые статьи автора этих строк и первая монография о русских женщинах, отечественные историки мирно творили в русле марксистской парадигмы. В нашей науке тогда господствовал концепт о решенности женского вопроса в СССР. Признанию «женской темы» самостоятельной проблемой мешали старые методологические подходы: Ф. Энгельс назвал досоциалистическое прошлое «историей всемирно-истори-ческого поражения женского пола» (Энгельс 1961: 60). Искать свидетельства социального равенства или преимущественного положения женщин по сравнению с мужчинами, особенно в досоциалистических обществах, означало вступать в полемику с Энгельсом и всей идеологической системой, ведь она доказывала, что женщин нужно «освободить», не иначе как «решив» женский вопрос в марксистском духе.

Тем не менее в 1980-е годы и у нас появились первые работы по истории женщин (Федосова 1975; Тишкин 1978; Пушкарева 1983). Как вестернизация «варварской» России при Петре I не могла быть успешной без всех социально-культурных трансформаций XVII века, так и «доместикация» западных концептов (в том числе концепции гендера ) в постсоветский период не могла бы быть успешной без теоретического и практического опыта предшественников - тех ученых, что занимались «женской темой» еще при социализме и собирали фактические данные в течение нескольких десятилетий развития догматизированной советской науки.

Другой вопрос - о признанности таких исследований в нашей науке. Это процесс длительный, и он, вероятно, не завершился до сих пор. Имеется множество причин того, что история социальных движений и конфликтов обходила в нашей стране историю женского политического участия. Возьмите любой учебник - и вы найдете информацию о крестьянском движении, рабочем, национальном… О женском - ни слова, а все потому, что в советской науке не допускалось снисходительности к идеям феминизма. Благодаря усиленной антифеминистской пропаганде, начатой большевиками еще до революции, само слово феминистка воспринималось с усмешкой. Рождение в нашей стране женских исследований в истории произошло очень поздно и отнюдь не в «лоне» феминистского сознания (как на Западе). Зато история полов и гендерные исследования в истории лишены у нас запальчивости и радикализма, характерных для западного гуманитарного знания. Более академичные по характеру (чем, скажем, в США), они рождены не как ответ на «мужской шовинизм и сексизм», а как реакция на унификацию половых различий, характерную для советской идеологии.

Одновременно с ликвидацией монополии Комитета советских женщин, бездеятельной марионетки ЦК КПСС, были созданы вначале Московский, а затем и иные центры гендерных исследований. Постепенно они возникли в других университетах и вузах России: Петербурге, Самаре, Иванове, Томске, Петрозаводске…

Но историки остались поначалу в стороне от деятельности этих образований, и лишь спустя полтора десятилетия была создана «Российская ассоциация исследователей женской истории». В 2007 году она вошла в состав МФИЖИ. Ее первая конференция, проведенная в марте 2008 года, собрала более ста участниц из полусотни городов России. Она была приурочена к 100-летию Первого всероссийского женского съезда 1908 года, и многочисленные секции работали в течение трех дней. В настоящий момент Ассоциация уже зарегистрирована Министерством юстиции РФ как Межрегиональное общественное объединение, чьи научные форумы проводятся ежегодно, а сама она вошла как коллективный член в Международную федерацию исследователей женской истории (http://www. ifrwh.com).

Чего достигли «женские и гендерные исследования» в истории - на Западе и в России?

Тридцать с лишним лет моего личного участия в работе по развитию «женской истории» позволяют оценить основные успехи этого направления в исторических науках. Стало ли оно за это время самостоятельным и признанным, равноправным с историей университетов, историей городов, историей общественных движений и т. д.?

Вначале об успехах.

Женщины (прежде всего - выдающиеся личности, но не только они) вернулись в общие курсы истории. Доказано, что полученное ранее «единое и полное» знание о прошлом таковым не является, потому что в нем почти отсутствуют женщины и сексуальные меньшинства, - а они имели во все эпохи свое мировидение и свою систему ценностей, порой не совпадавшую с доминирующей. Обоснован вывод о равнозначности для общества двух соединяющихся сфер или доменов существования - господства Мужчины (политика, дипломатия, военное дело) и господства Женщины (дом, семья, домохозяйство), который заставил изучать оба домена на равных. Историки женщин доказали, что сферы эти были не «сепаратными», но соединенными, равно значимыми для развития общества как целостного организма. Родились новые темы, которые ранее никто не счел бы достойными специального исследования: «история материнства», «история прислужничества и найма кормилиц», «история домашней работы и гувернерства», история практик, продуцировавших мужественность (политическое гражданство как клуб собратьев, история военной службы и спорта). Введено новое измерение социально-экономической истории, ориентированное на такие темы, как «феминизация бедности», «женское лицо» безработицы, политэкономия домашней работы, - категория пола признана одним из структурообразующих экономических принципов.

Немалое значение имеет и развенчание мифов, мужского мифотворчества в социальной истории, и тем самым поставлены под сомнение оценки некоторых процессов и даже эпох . Гендерологами убедительно показано, как акторы истории могут превращаться из «творцов» истории в ее «жертв». Сторонники гендерного направления заставили исследовать множественные формы сексуальности в различных культурах, однозначно отрицательно ответив на вопрос: является ли преобладающая - гетеросексуальная - форма единственной? Они поставили на научное обсуждение вопрос о том, как, с каких пор гетеросексуальность была превращена в норму, исключающую, отвергающую, клеймящую позором все другие…

Не менее существенно то, что женской и гендерной истории удалось реабилитировать феминизм как политику, в основе которой лежит принцип свободы выбора женщиной пути самореализации. Это заставило признать феминистскую идею личностного становления женщины как основы ее эмансипации и освобождения общества от стереотипов.

Получена возможность обнаружить непривычное в привычном(мужскую дискриминацию и подчинение в патриархатном обществе) и понять конструирование иерархий как взаимодействие, а не однонаправленный процесс… Выявлено множество точек соприкосновения гендерной истории с «устной историей», что помогает озвучить всех «исчезнувших, молчащих и противящихся». «Устная история» стала пограничным полем между историей, психологией и социологией, позволив дисциплинам использовать методы, подходы и преимущества друг друга. «Другая история» или, точнее, «другие истории» предполагали реконструкцию прошлого «другими глазами» - глазами ребенка, старика, гомосексуалиста и, конечно же, женщины.

Власть, проанализированная в рамках гендерной концепции, оказалась «распыленной» повсюду, неформальной, непредсказуемой, требующей комплексного рассмотрения. Социальная структура - при гендерном подходе и с учетом исторической изменчивости - потребовала многомерного подхода, а не простого вписывания женщин в уже известные элементы этой конструкции . В итоге анализ прошлого превращен в инструмент решения современных задач (скажем, о путях маргинализации, «забывания» той или иной социальной группы, о ее правах).

За почти полвека существования нового направления историки научились рассматривать не пол сам по себе и не только взаимоотношения полов, но именно множественность социальных связей, не упуская при их рассмотрении фактора пола и гендерного взаимодействия. Это сделало картину прошлого объемнее, полнее, помогло преодолеть узость отдельных «историй», рожденных в 1970-е годы, - женщин, мужчин, «третьего пола». Вот почему функция гендерной истории оказывается не только комплементарной (дополнительной по отношению к традиционной), не только компенсирующей (нехватку чего-либо: скажем, женских имен в учебниках) и не только пересматривающей (старые представления, старые подходы), но именно синтезирующей .

Причины сохраняющейся непопулярности «женской темы» в отечественной исторической науке

Если институциализация новой дисциплины шла так успешно, то почему «женская история» и гендерные исследования прошлого до сих пор не нашли себе места в системе исторического образования России? Почему признанное за рубежом направление научных изысканий историкам России неизвестно и не нашло отражения в учебниках, где женские имена (если это не правительницы страны) - редкость? Выделю несколько причин.

1. Образовательная литература для школьников и студентов остается симбиозом марксистско-ленинского социально-экономического детерминизма и традиций государственной школы отечественной историографии. В ней женщинам места нет. Простой человек, его интересы, история повседневности так и не попали в учебную литературу. Поэтому нет в ней и «женской составляющей» - ведь история материнства, семейного воспитания, традиций питания считаются «слишком этнографическими» сюжетами и «частностями» по сравнению с событийной политической историей.

2. Социальный заказ отсутствует: считается, что исследования социологов, психологов, медиков или демографов могут иметь конкретный практический выход, а знание деталей женской истории ничем не может помочь современным социальным работникам или воспитателям.

3. «Женская тема» считается чем-то иллюстративным для историописания. Аналитичность, критичность направления ускользают - а в итоге в истории социально-полового (гендерного) неравенства наши историки будто и не видят модели для изучения социального неравенства и социальных конфликтов и не догадываются о том, что гендерное неравенство - исторически первая форма социальной асимметрии.

4. В России - в отличие от Запада - «женский вопрос» решался на государственном уровне десятилетиями (патерналистская составляющая в нашей стране была всегда сильна) и считался «решенным».

5. «Женские исследования» не «зазвучали» в российском политическом контексте в отличие от западного в силу традиционности, патриархатности большинства социальных структур. Так или иначе, проблема борьбы за соблюдение прав женщин не стала в России одной из составляющих борьбы за права человека, как это произошло на Западе .

6. Отношение к понятию «феминизм» (а с ним было связано возникновение всего направления women studies ) остается в России - если говорить о бытовом, профанном уровне знания - в большинстве случаев негативным.

7. В крупнейших российских университетах нет подготовленных специалистов-гендерологов, курсы по «женской истории» читаются энтузиастами в российской провинции - в Твери, Иваново, Петрозаводске, Самаре.

8. Гуманитарно-академическая среда с большим трудом и напряжением воспринимает импульсы междисциплинарных исследовательских подходов (скажем, метод устного интервьюирования, «устной истории» с большим трудом институционализируется в системе традиционных исторических исследований), а женские исследования в истории настойчиво требуют междисциплинарности.

Изучая прошлое женщин и гендерную историю, приверженцы описываемого направления ищут ответ на собственные размышления «о времени и о себе», о своем месте в мире и востребованности проводимых ими исследований. Подводя итоги и задумываясь над судьбой «истории женщин» и гендерных исследований в России, я с оптимизмом смотрю в будущее и говорю с уверенностью: направление выживет, несмотря на катаклизмы. Поколения историков, которые придут следом, конечно же, покажут, сколь многого мы недочитали, недосмотрели в архивах, недопоняли, и с решительностью неофитов продвинут изучение женской и гендерной истории куда дальше всех нас, своих предшественников, включая и западных коллег.

Не стоит лишь забывать, что первый шаг был самым трудным. Но те, кто его сделали, не ропщут. Они вознаграждены обаянием открытия.

Литература

Карамзин, Н. М. 1803. Известие о Марфе-Посаднице. Вестник Европы IX(12): 294-302.

Пушкарева, Н. Л.

1983. Женщина в средневековом Новгороде XI-XV вв. Вестник МГУ . Серия 8. История 3: 78-89.

1996. Женская история в России: приоритеты, направления, методы. Женщина в российском обществе 4: 11-24.

1998. Гендерный подход в исторических исследованиях. Вопросы истории 6: 41-62.

2002. Русская женщина: история и современность. М.: Ладомир.

2007. Гендерная теория и историческое знание. СПб.: Алетейя.

Тишкин, Г. А.

1978. Н. Г. Чернышевский и проблемы женской эмансипации. Вестник Ленинградского университета . т. 20. История, язык, литература 4: 32-36.

1984. Женский вопрос в России в 50-60-е гг. XIX в. Л.: Изд-во ЛГУ.

Федосова, Э. П. 1975. Бестужевские курсы. Вопросы истории 11: 216-220.

Энгельс, Ф. 1961. Происхождение семьи, частной собственности и государства. В: Маркс, К., Энгельс, Ф. Соч. Т. 21, с. 23-178. М.; Л.: ГИЗ.

Boxer, M . J ., Marilyn , J., Quataert, J . H. (eds.) 1987. Connecting spheres : Women in the Western world,1500 to the present. N. Y.: Oxford University Press.

Davin, A. 1988. Redressing the Balance or Transforming the Art? The British Experience. In Kleinberg, S. J. (ed.), Retrieving Women"s History. Changing Perceptions of the Role of Women in Politics and Society , р. 101-124. Berg: UNESCO Series in Women"s Studies, Berg-Publications.

Hubbard, R., Henifin, M. S., Fried, B. (eds.) 1982. Biological Women, the Convenient Myth. Cambridge, Mass.: Schenkman.

Kandel , L. 1980. L’explosion de la presse féministe. Le Debat (Mai) 1: 104-119.

Lerner , G. 1989. Welchen Platz nehmen Frauen in der Geschichte ein? Alte Definitionen und neue Aufgaben. Denkverhältnisse. Feminismus und Kritik. Frankfurt a/M.: Suhrkamp, s. 454-487.

Marcuse , H. 2006. Marxism and Feminism. Feminist Theory and the Frankfurt School 17(1): 147-157.

Perrot, M. 1988. Making History: Women in France. In Kleinberg, S. J. (ed.), Retrieving Women"s History. Changing Perceptions of the Role of Women in Politics and Society, р. 16-47. Berg: UNESCO Series in Women"s Studies, Berg-Publications.

Riley, D. 1988. Am I That Name? Feminism and Category of ‘Women’ in History. London: Macmillan.

Sargent, L. (ed.) 1986. The Unhappy Marriage of Marxism and Feminism. London; Boston: South End Press.

Scott, H. 1974. Does Socialism Liberate Women? Boston: Beacon Press.

Scott, J. 1986. Gender: a Useful Category of Historical Ana­lysis. American Historical Review 91(5): 1053-1075.

Woolf , V. 1929. A Room of One"s Own. London: Harvest Books.

Скажем, исследования по интеллектуальной истории показали, как в европейской науке ХIX века родился миф о существовании когда-то «власти женщин», матриархата - социальной системы, которой не было нигде и никогда. Другой пример. Такие явления, как античная цивилизация, эпоха Ренессанса, великих буржуазных революций, выглядят прогрессивными только в системе мужских абстракций о Добре и Счастье. «Демократическая афинская цивилизация» предполагала содержание женщин в гинекеях (женских половинах домов). Европейский Ренессанс означал для женщин вытеснение с рынка труда, признание домашней экономики (где они властвовали) малозначимой, а в области культурной - «одомашнивание» жен буржуа. Именно на эпоху Возрождения пришлась и «охота на ведьм», и псевдонаучные дебаты на тему: «человек ли женщина?» Развитие технологий не привело к освобождению женщин ни на работе, ни дома, а «век демократических преобразований» исключил женщин из сферы политического участия: ведь славные буржуазные революции - включая Великую французскую - не торопились распространить на женщин лозунг: «Свобода, равенство, братство!»

Скажем, распространенность фигурок женских божеств, держащих в руках различные культовые предметы-символы социального влияния, говорит о значительности формальной власти женщин в данной социальной структуре. Напротив, распространение символов женской пассивности, в том числе в иконографии - женщин с детьми на руках, как это типично для раннесредневековой Европы, свидетельствует об ином типе социального поведения. Однако связи символов и поведения могут быть куда менее примитивными. Скажем, образ Богородицы и житийные клеймы, рассказывающие о том, как Богоматерь воспитывала сына, одновременно отражали и формировали представления о том, что является символами частной сферы (купание, еда, забота как общее понятие) в противовес сфере публичной. Причем понятия частного/публичного и природного/культурного также были и остаются довольно изменчивыми.

Несмотря на то, что феминизм как политическое течение развился в России одновременно с ведущими странами Запада (т. е. в середине позапрошлого века), он не мог получить широкого распространения: Россия была страной «запаздывающей модернизации», большинство населения составляло крестьянство, а в крестьянских семьях женщины были жестко подчинены традиционным правилам, религиозным нормам. Западный феминизм как теория насчитывает несколько столетий, а российский - всего полтора века.

Научные исследования в области женского предпринимательства существенно расширились в последнее десятилетие. Предметные области современных исследований включают не только описательный контекст, но и такие вопросы как формирование предпринимательского и финансового капитала, особенности управления женскими предприятиями, устойчивость женских предприятий и др.

Одним из методологических пробелов в исследованиях является трактовка понятия «женщина- предприниматель». Термину «женщина-предприниматель» трудно дать точное определение, так как не существует общепринятой дифиниции в академическом секторе. Предпринимательство, как область исследования, рассматривается экспертами из нескольких дисциплин, в том числе социологии, психологии и экономики. Междисциплинарность приводит к появлению и использованию разнообразных трактовок основных терминов. Определение женщины-предпринимателя варьируется от одного научного исследования к другому, при этом многие исследования не полностью учитывают различные критерии, связанные с определением женщины-предпринимателя. Ко всему прочему разнообразные национальные законодательства не позволяют придти к унификации в данном вопросе.

В этой связи следует выделить ряд проблемных вопросов

1. Какой процент собственности организации (компании) должен находиться под контролем женщины, чтобы она считалась принадлежащей женщине? В некоторых исследованиях отмечается, что женщина должна владеть, по крайней мере, 50% от компании для того, чтобы компания считать ей принадлежащей, в то время как другие исследования не делают это различие.

Х. Ли-Госселин и Дж. Гризе изучали женщин-предпринимателей в Канаде и оперировали термином женщины-предпринимателя в соответствии со следующими критериями: они должны владеть как минимум 1% предприятия, нести ответственность, по крайней мере, за одну управленческую функции (маркетинг, бухгалтерский учет, человеческие ресурсы или другие), а также работать на предприятии.

К. Инман изучал женщин-предпринимателей в США и учитывал следующие критерии: женщины должны владеть более чем 51% бизнеса, иметь менее 500 сотрудников, являтся основателем бизнеса (за исключением покупки или наследовании предприятий), управлять бизнесом, работать полный рабочий день на предприятии и получать большую часть своих доходов именно от предпринимательской деятельности.

2. Должны ли исследования по проблемам женщин-предпринимателей учитывать только те компании, которые учреждены женщинами или же они должны также рассматривать компании, которые были приобретены женщинами? Некоторые исследователи считают, что термин предприниматель относится только к людям, которые образуют новые предприятия, в то время как другие считают, что этот термин можно отнести и к владельцам компаний, не различая способ получения права собственности (покупка, наследование или создание).

Э. Шварц определила предпринимателя как «инновационное физическое лицо, которое создает и строит бизнес, которого до этого не было». Р. Хизрич и К. Браш определили предпринимателя как человека, который «создает новые ценности, посвятив необходимое время и усилия, принимая финансовые, психологические и социальные риски, и получает денежное вознаграждение и личное удовлетворение». Р. Беннет и С. Дэнн определяют предпринимателя, как «человека, который создал предприятие как новое, ориентированное на рост, с целью получения прибыли и достижения личного удовлетворения».

В соответствии с данной трактовкой, женщина-предприниматель – это предприниматель в строгом смысле слова

3. Должны ли исследования женщин-предпринимателей включать самозанятых женщин или женщины должны создавать новые рабочие места для других, чтобы считаться предпринимателями? Некоторые исследования считают, что термин предприниматель относится только к работодателям, в то время как другие рассматривают самозанятость как предпринимательскую деятельность.

Самозанятыми являются лица, которые работают на себя. Согласно этой трактовке, даже если владелец бизнеса рассматривается как самозанятые, самозанятое лицо не обязательно является владельцем бизнеса. Для того, чтобы рассматриваться в качестве собственника бизнеса, такой бизнес должен быть создан как предприятие, т.е. организация, которая преследует определенные цели.

4. Должны ли исследования по проблемам женщин-предпринимателей принимать во внимание тот факт, что они активно участвуют в управлении бизнесом или женщины-предприниматели могут просто быть владельцами компании, не будучи подключенным к руководству ею? Некоторые исследователи считают, что термин предприниматель относится только к владельцам компании, не делая никаких различий относительно руководства, в то время как другие считают, что предприниматель, в дополнение к владению бизнесом, также должны быть вовлечены и в управление им.

Р. Аидис утверждает, что понятие предпринимателя связано с инновационным поведением; в исследовании было отдано предпочтение термину бизнес-собственник, то есть, человек, который имеет свой собственный бизнес, и который принимает активное участие в его работе. Это определение не принимает во внимание то, как было получено право собственности, и не делает различие между работодателем и самозанятым.

Для А. Смита-Хантера, предприниматель связан с созданием нового бизнеса и он может управлять им или нет

Если предприниматель не принимает участие в управлении, то будет является только инвестором.

5. Должны ли исследования женщин-предпринимателей принимать во внимание цели компании? Некоторые исследователи считают, что термин предприниматель должен применяться только к людям, чьи цели связаны с получением прибыли и ростом и исключают владельцев малого бизнеса, созданных с главной целью – достижения личных целей и выполнения семейных потребностей; в то время как другие исследователи не делают никакого различия между ними.

Учитывая перечисленные факторы предлагаем следующее определение: женщина- предприниматель – женщина. Которая владеет 50% или более формальной организации (независимо от того, как она получила право собственности и количества наемных работников). Которая активно участвует в ее работе в качестве руководителя или администратора, которая преследует цель извлечение прибыли.

Данное определение, на наш взгляд, отражает особенности осуществления предпринимательской деятельности в современной экономике. Основными тенденциями которой являются развитие сетевых структур, смещение акцента на аутсорсинг, информатизация управления и др.

Как уже было сказано выше, гендерные исследования играют значительную роль в различных направлениях гуманитарных наук. Выяснение роли полов в развитии культуры, их символического и семиотического выражения в философии, истории, языке, литературе, искусстве позволяет выявлять новые аспекты развития социума, глубже проникать в суть происходящих процессов. Учитывая значимость этой проблематики, можно сказать, что гендерное "измерение" дает возможность по иному взглянуть на хорошо известные факты или произведения, интерпретировать их с учетом гендерной дифференциации, выявлять тексты, отражающие символы женского опыта, а также деконструировать, казалось бы, незыблемые понятия. Ведь новое прочтение (интерпретация, толкование) текстов позволяет отойти от традиционных и литературоведческих, и социально-политических трактовок, проанализировать произведения с точки зрения представлений о понятиях "мужественное" и "женственное", которые, в свою очередь, являются конструктами культуры и эволюционируют в ходе исторического развития. Следует иметь в виду, что "не существует единого феминистского или гендерного литературоведения". Поэтому же и не подразумевается какого-то единого метода. Гендерные исследования, как и феминистское литературоведение, в силу постановки проблемы нарушают узкие рамки филологии, поэтому невозможно себе их представить без междисциплинарных подходов. (Митчелл, 1998)

Одной из составляющих "женских исследований" стала "женская история" ("история женщин"). Понятие "женская история" выражает специфику женского опыта по отношению к "истории женщин" ("истории о женщинах"), однако в противоположность "гендерной истории", эти понятия могут употребляться как идентичные. Как историографическое направление "история женщин" может также пониматься в контексте становления "новой социальной истории". Именно развитие в русле "новой социальной истории" с ее направленностью на изучение "народной истории" и ориентацией на взаимодействие с другими социальными науками - социологией, демографией, антропологией и др. - стало залогом роста нового направления. По мнению Л.П. Репиной "С одной стороны, это создало условия для более полного осмысления экономических, политических, правовых и т.д. аспектов существования женщин прошлого и признания половых различий как одной из важнейших систем социальной организации, а с другой - раскрыло новые аналитические возможности в исследовании традиционно приоритетных для женщины сфер семьи и частной жизни". (Репина, 1996, 39-42)

Вопрос о роли женщин в исторической науке также был поставлен задолго до наших дней, поскольку история женщин и создавалась главным образом женщинами. Имеется в виду неизвестная до недавнего времени глава истории женщин, а также глава истории историографии, не вошедшая в многочисленные труды, посвященные этому предмету. Историей женщин-историков в Соединенных Штатах впервые занялась в 1975 г. К. Скляр; в 1980 г. о роли женщин в исторической науке Франции и Англии писала Н. Дэвис, в 1984 г. тот же сюжет применительно к Франции, Англии и Соединенным Штатам осветила Б. Смит.

Несмотря на то, что понятие "женская история" появилась сравнительно недавно, существует множество мнений, направлений и идей по поводу данной темы. По мнению Л.П. Репиной в "истории женщин" можно, хотя бы условно, выделить два направления, отражающие важнейшие тенденции и, одновременно, соответствующие стадиям развития этого историографического направления. В первом и наиболее традиционных из них, господствовавшем до середины 1970-х гг., ставилась задача "восстановления исторического существования женщин", "забытых" или "вычеркнутых" из официальной "мужской" историографии. В соответствии с этим выстраивался проект написания особой "женской истории" - "her-story". Это было альтернативой по отношению к традиционной историографии, определявшейся как "his-story". Научные работы, относящиеся к этому течению, имеют по большей части, описательный характер. Второе направление, которое утвердилось во второй половине 1970-х гг., уже в гораздо большей степени принадлежало к парадигме социальной истории. "Его представители видели свою цель в изучении исторически сложившихся отношений господства и подчинения между мужчинами и женщинами в патриархатных структурах классовых обществ. Однако в своем стремлении связать "женскую историю" с историей общества они, в духе марксистских теорий, делали упор на объяснение полового неравенства его укорененностью в неравенстве экономическом".

Историк А. Скотт в 1979 г. написала заметку "Место женщины - в исторических книгах". Это было не просто описанием фактов, а настоящим вызовом. Так как если в обычной историографии историей считалось только то, что делалось мужчинами, то есть то, что они переживали и о чем писали. Накопленный в истории мужской опыт идентифицировался с "всеобщей историей", с "историей в целом". К такому выводу пришел в 1911 г. автор известной книги "История новой историографии", Э. Фютер. В первой главе он исследовал истоки современной историографии, возводимые им к XIV в.: к Франческо Петрарке с его "Liber de viris illustribus" и Джованни Боккаччо, который как бы уравновесил биографии мужчин, написанные Петраркой, собранием биографий женщин "De claris mulieribus". Сравнение этих сочинений побудило Фютера заявить: "Удивительна сама мысль о том, что Петрарка говорит только о мужчинах. Ради справедливости или из галантности стоило бы добавить и женскую половину". Но Петрарку интересовали - в связи с проблемой "военного и политического величия древнего Рима" - не столько мужчины, сколько "полководцы и государственные деятели". Боккаччо же со своими жизнеописаниями женщин "вообще покинул область истории". (Fueter, 1987)

Женщинами немало написано о роли женщин в истории, прежде всего в период с конца XVIII вплоть до XX столетия, и иногда эта роль раскрывалась как "власть, присутствие": к примеру, в 1832 г. у А. Джеймсон (Smith, 1984, 399-416). По материалам Германии подобных исследований еще нет. Возможно, это - запоздалое следствие того, что именно здесь были заложены основы современной научной историографии. В Германии с конца XIX века тоже появлялись диссертации по истории, написанные женщинами и нередко посвященные истории женщин. (Gebser, 1997)

Однако эти давние пробы пера не привлекли внимания академической историографии и были "забыты" в период между 1930-ми и 1960-ми годами. С тех пор место женщин в историографии стало, в сущности, определяться словами, обычно завершающими предисловия к многочисленным историческим трудам: "Но без Маргарет Х, чьи страдания близки всем женам ученых, без ее самопожертвования, терпения и никогда не изменявшего ей чувства юмора эта книга никогда не была бы написана".

О том, какой путь пройден лишь за одно десятилетие - прежде всего в Соединенных Штатах, но не только там, - свидетельствуют два журнала, в которых были опубликованы упомянутые статьи о женщинах-историках: работа К. Скляр появилась в 1975 г. в основанном незадолго до этого журнале "Feminist Studies", а работа Б. Смит - в 1984 г. в "American Historical Review". Последний журнал посвятил "истории женщин" один из своих номеров, причем участвовавшие в нем авторы принадлежат к новому поколению женщин-историков. Среди журналов нефеминистского направления, издающихся в других странах, на подобный дубль, т.е. выпуск номеров, посвященных истории женщин и с авторами из числа женщин-историков, открыто отважились до сих пор лишь "Quaderni Storici" в Италии, "Schweizerische Zeitschrift für Geschichte" в Швейцарии, один шведский и два датских журнала.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Введение

Заключение

Введение

Становление феминологии как науки важно для всей системы наук о человеке и обществе, так как оно знаменует выход на новый виток изучения возможностей человека с учетом его психофизиологической полоролевой специфики.

В зарубежной историографии феминология уже достаточно давно стала самостоятельной научной дисциплиной. Исследования по проблемам социального положения женщин и женским движениям ведутся с конца ХIХ века.

Развитие исследований в этой связи в основном идет по двум направлениям: исследование изменения социального статуса и ролевых функций женщин в обществе, и связанные с этим вопросы самоидентификации и поиск путей самоактуализации и социализации в изменяющемся обществе и исследование «женской истории», т.е. истории, написанной с позиции женского опыта.

Большое оживление в изучение этих проблем и поиски практических путей их решения внесла программа ООН «Десятилетие для женщины. 1975-1985 годы». В рамках этой программы были приняты важные документы, оказавшие влияние на политику правительств государств, объединяемых ООН, проведены международные женские конгрессы.

В отечественной историографии исследования в области феминологии стали появляться относительно недавно - в начале 90-х годов прошлого века. В последнее время российские феминистские организации пропагандируют принципы социального партнерства, соучастия в решении острых социальных проблем (насилия, беспризорности, наркомании, торговли женщинами). Этому немало способствует Информационный центр независимого женского форума и Консорциум женских неправительственных объединений, ставящие в центр своей работы проблему лоббирования интересов женщин в структурах власти различных уровней.

Таким образом, данная тема видится достаточно актуальной.

Цель работы: рассмотреть феминологию как науку о положении и социальных ролях женщины в современном мире.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы. Общий объем работы 15 страниц.

1. О понятиях феминизм и феминология

Определить, что такое феминизм, учитывая многообразие и непрерывное развитие этого явления, достаточно сложно.

Феминимзм (от лат. femina, «женщина»):

Теория равенства полов, лежащая в основе движения женщин за освобождение, т.е. стремление к равноправию женщин смужчинами во всех сферах общества;

Разного рода действия в защиту прав женщин, основанные на представлениях о правовом равенстве полов, целью которого является предоставление женщинам всей полноты гражданских прав (в этом случае термин может употребляться как синоним женского движения). Социологический глоссарий гендерных терминов. - 2007.

Феминизм возник из признания того, что в обществе доминирует несправедливая оценка роли и места женщины. В рамках феминизма анализируются основания и уровни подавления женщин, а также пути их освобождения. Сейчас под феминизмом понимают несколько сходных явлений:

1. Целостная теория, связанная с характером глобального угнетения женщин и их подчинения мужчинам;

2. Социополитическая теория и практика, стремящаяся к освобождению всех женщин от мужского превосходства и эксплуатации;

3. Социальное движение, заключающее в себе стратегическую конфронтацию с гендерно-классовой системой;

4. Любая идеология, состоящая в диалектическом противоречии со всеми женоненавистническими идеологиями и действиями.

5. Общее название движения женщин против дискриминации по признаку пола.

Феминизм возник из признания того, что в обществе доминирует несправедливая оценка роли и места женщины. В рамках феминизма анализируются основания и уровни подавления женщин, а также пути их освобождения.

Термин «феминизм» подразумевает единую идеологию, но на самом деле внутри этого движения существует множество подгрупп. Из-за различных исторических прецедентов, различии в положении и общественном статусе женщин в разных странах, а также других факторов, феминистская идеология должна была двигаться в различных направлениях для того, чтобы достичь намеченных целей. Как результат, существует много разновидностей феминизма: либеральный, коммунистический, радикальный, психоаналитический и др.

В 1996 году в соответствии с решением Министерства образования РФ в программу российских вузов ввели учебную дисциплину - феминологию - науку о женщине. Буквально это, конечно, так, но на самом деле все гораздо сложнее.

В широком смысле, рассматривается как совокупность социально-экономических, политических, правовых, социокультурных условий, сложившихся в обществе для реализации общих с мужчинами и специфических интересов женщин, обеспечения их жизнедеятельности во всех сферах общественной жизни. В узком смысле этого слова «феминология» - наука о положении и социальных ролях женщины в современном мире.

Это молодая, находящаяся в процессе становления наука, хотя молодость ее относительна, т.к. споры о роли женщины в обществе велись во все времена, а к середине XIX века появился термин феминология, обозначающий комплекс социальных проблем, включающий в себя вопросы охраны материнства и освобождения женщин от разных форм дискриминации. В теории решение женского вопроса заключается, прежде всего, в создании реальных условий для условий для успешного сочетания женщиной своих семейных и трудовых, домашних и внедомашних обязанностей.

Женские исследования как вызов традиционной науке возникли, когда стало очевидным, что, в сущности, социальные и гуманитарные науки под видом изучения человека вообще, изучают исключительно мужчин. Женские исследования как раз и были ориентированы на изучение женского культурного зазеркалья. Пушкарева Н.Л. Гендерные исследования: рождение, становление, методы и перспективы / Н.Л.Пушкарева // Вопросы истории - №6 - 1998 - С. 76. Постоянная критическая направленность позволила феминистской мысли развиваться быстро, достигая и в теории и на практике все увеличивающегося многообразия.

2. Женский вопрос как основа феминологии

Исходя из вышеизложенного, мы видим, что главным объектом феминологии являются женщины. Зуйкова Е.М. Феминология / Е.М.Зуйкова, Р.И.Ерусланова. - М.: Изд.центр «Маркетинг», 2001. - С.30.

Историки объясняют это тем, что индустриализация и демократические реформы постепенно расширяли социальную базу политики и требовали пересмотра норм отношений между различными общественными группами. В то время как мужчины все в большей степени обретали гражданские и политические свободы, правовое положение женщин не изменялось. Это противоречие становилось все более очевидным. В свою очередь, участие женщин в прогрессивных общественных движениях первой половины XIX века и вовлечение их в разрастающийся рынок труда способствовали росту самосознания женщин как автономной социальной группы.

Трудно переоценить роль и место женщины в современном обществе, однако нельзя сказать, чтобы эти роль и место были полностью изучены и освещены. Эти проблемы в известной степени и должна заполнить наука «Феминология».

Основными задачами курса «Феминология», являются следующие:

Изучение социальных факторов, обуславливающих общее и особенное в жизнедеятельности мужчин и женщин, специфических условий, влияющих на положение женщины в обществе;

Выработка цельного научного мировоззрения, основанного на принципах международных концепций ООН, других нормативных актов, ориентированных на повышение роли и статуса женщины в обществе;

Реализация основных направлений государственной социальной политики, изучение социальной технологии деятельности государственных и общественных организаций по оказанию поддержки и помощи женщинам;

Изучение федеральной, региональной и местной систем, комплекса форм и методов социальной работы с различными категориями женского населения.

Статус человека в обществе определяется участием в экономической и политической жизни, контролем над собственностью и продуктами труда, существующей системой власти. Поэтому по данным параметрам можно проследить зависимое положение женщины в обществе. К примеру, достаточно широко распространена профессиональная дискриминация: исключительно горизонтальное профессиональное перемещение, - и сегрегация женщин: формирование «женских» рабочих мест внутри профессий, как правило, непрестижных и малооплачиваемых.

Вопросы, которые феминология рассматривает в рамках своей науки:

1. Мировой опыт преподавания и научных исследований женской проблематики

2. Проблемы становления феминологии в России

3. Социальный статус женщины в обществе

4. Женщина в системе общественных институтов

5. Женская безработица

6. Различие в оплате труда мужчин и женщин

7. Феминизация бедности

8. Двойная занятость женщин

9. Социальная защита женщин

10. Женщины и предпринимательство

11. Женщина и политика

12. Женщина и закон

13. Женщина и средства массовой информации

14. Роль женщины в семье

15. Женское движение в России

Феминология - наука междисциплинарная и развивается в тесной связи с такими науками, как история, социальная философия, социальная и общая психология, социология.

Феминология тесно связана с социологическими исследованиями гендерных исследований, так как их значение для нее очень велико. Само понятие «гендерный» - « это представление индивида (мужчины / женщины) во всей совокупности его физиологической и социальной сущности с акцентом на социальную. Гендер - понятие культурологическое. Идеальный образ женщины или мужчины данного хронологического и географического среза пестуется национальными традициями, этнопсихологией, степенью цивилизованности общества, религией, историей, национальным менталитетом и т.п. Гендерные исследования - изучение положения женщин через призму, прежде всего, социопсихологических и социокультурных особенностей. Экономика и политика, социальная среда здесь учитываются, но в качестве второстепенных, а не определяющих обстоятельств.

В женском движении принято выделять два основных этапа. Первая волна феминизма приходится на XIX - первую половину XX в. - женщины боролись за «равенство полов», в частности за предоставление им избирательных прав. Основное ее содержание сводится к борьбе за достижение юридического равноправия полов.

Естественно, о неравноправном положении «слабого пола» задумывались и раньше, уже в XVII веке появляются сочинения, доказывающие, что женщина - полноценный человек, она рождается с той же способностью быть свободной, полноценной личностью, что и мужчина. Среди этих сочинений можно выделить работу убежденного сторонника женского равноправия Пулена де ля Барра «О равенстве обоих полов» (1673г.). В числе первых он объявил о том, что неравное положение мужчины и женщины в обществе есть результат подчинения женщины грубой мужской силе, а вовсе не предписание природы. Бовуар С. де. Второй пол. - М.,СПб.,1997. - С.10.

Первые общества феминисток выступали с требованиями различных социальных реформ: о допуске женщин к высшему и профессиональному образованию, о гарантиях частной собственности и расширении их юридических прав, о пресечении насилия в семье, о защите материнства, о праве заниматься торговлей и предпринимательской деятельностью. Постепенно среди активисток движения укреплялось мнение, что оптимальным средством для решения многочисленных проблем женщин может быть только наделение их равными с мужчинами политическими правами. Требование избирательного права стало центральным в деятельности большинства феминистских групп к концу XIX века.

Начало женского движения в России связано с попытками, во-первых, обеспечить женщин возможностями профессиональной занятости, а через нее - экономической независимости, а во-вторых - борьбой за их доступ к высшему образованию. Целям «усиления социализации» женщин способствовало Женское патриотическое общество - «первая на русской почве организация для достижения общественных целей». Созданное в 1812, оно положило начало истории организованной женской политической активности в России. Отстаивая идеи женского равноправия, они шли нелегким путем самопознания и самоопределения и, рассказывая о своем несогласии со стереотипами общепринятого, выступали против общегосударственного принципа «благонамеренности».

С середины XX в. начинается вторая волна феминизма - борьба за фактическое равенство женщин с мужчинами. Это ознаменовало переход движения к новому этапу в своем развитии. Происходят глобальные изменения той роли, которую играют женщины во всех областях жизни - политике, производстве, экономике. Этот процесс сопровождается ростом женского самосознания. Достоянием общественности становится все большее количество ранее неизвестных исторических фактов, доказывающих не последнюю их роль во многих важных событиях. И это дает возможность для того, чтобы предъявить свои права на равное с мужчинами участие в политической и социальной жизни.

Главной целью «шестидесятниц» стало создание свободной, автономной женской личности. Понадобилось два столетия, чтобы женщины добились юридического равенства с мужчинами, а добившись его, поняли, что между юридическим и фактическим равноправием, то есть между равенством прав и равенством возможностей - дистанция огромного размера. Преодолеть эту дистанцию, достичь подлинного равенства шансов для женщин и мужчин - основная задача современного женского движения.

Справедливость этого требования признана международным сообществом, что нашло отражение в Найробийских перспективных стратегиях (1985 г.), в Венской декларации всеобщих прав человека (1993 г.), в Пекинской платформе действий (1995 г.) и других документах.

Выстраданная женским движением в развитых странах идея равных прав и равных возможностей для женщин и мужчин воплотилась в концепцию паритетной демократии. Эта политико-правовая концепция была сформулирована совсем недавно - в процессе подготовки к Всемирной Пекинской конференции по положению женщин. В основе этой концепции лежит постулат о том, что мужчины и женщины обладают равным гражданским достоинством. И те, и другие вносят равноценный вклад в развитие общества. Вот по чему женщины должны иметь реальную возможность на одинаковых основаниях с мужчинами участвовать во всех сферах общественной жизни.

В разных странах женщины, независимо от их возраста, национальной, религиозной, профессиональной принадлежности и политических убеждений, объединяются для совместного решения таких проблем, как: Милованова Л. А. Международное и отечественное женское движение: опыт взаимодействия и тенденции развития на современном этапе // Милованова Л. А. Женское движение: история и современность / НЕ ЖДИ. - Воронеж, 1998. - С.65-77.

Политические и юридические права и возможности пользования ими;

Совмещение различных социальных и семейных ролей;

Положение женщин на рынке труда;

Доступ девушек и женщин к образованию и различным формам обучения, в том числе профессионального;

Обеспечение целенаправленных действий в области культуры, здравоохранения и т.д.

Первые шаги систематического изучения социально-психологического аспекта женского вопроса были сделаны только в восьмидесятых годах ХХ века. К таким исследованиям можно отнести изучение общественного мнения женщин, мотивации их поведения и др. На международном семинаре под эгидой ЮНЕСКО «Гендерные исследования: проблемы и сравнительные перспективы» Г. Силласте выступила с основным докладом о состоянии массового женского сознания, отражающего отношение различных групп женщин к проблемам, событиям, явлениям социальной действительности. Он отметила, что такие исследования ведутся лишь с конца восьмидесятых годов. Отметила два их направления:

Во-первых, исследования в рамках социологии семьи, проводимые НИИ социологии, в которых рассматриваются социальный и демографический аспекты проблемы, мнения женщин о политике и управлении по отношению к семье;

Во-вторых, изучение общественного мнения женщин в рамках исследовательского проекта «Женщины и демократизация общества». Первый этап этих исследований был завершен в 1990 году и в 1991 году опубликованы его результаты. Айвазова С. Г. Независимое женское движение: попытка типологической характеристики // Айвазова С. Г. Русские женщины в лабиринте равноправия (Очерки политической теории и истории. Документальные материалы). - М.: РИК Русанова, 1998. - С.118-132.

За рубежом такие же исследования в сфере образования, просвещения, подготовки женских кадров, помощи женским движениям и в социальной работе с женщинами начались раньше. Еще в начале ХХ века читались и отдельные университетские курсы по феминологии, но частью образовательных и исследовательских программ они стали лишь с конца шестидесятых годов, что стимулировалось самим развитием женского движения в стране. Начиная с семидесятых годов, учебные курсы по женской проблематике предлагались более чем в тысяче американских колледжей и университетов. С восьмидесятых годов за такие исследования за учебную деятельность в этой области присуждались ученые степени, и при всем этом феминология считается междисциплинарной областью наук. Для учебной подготовки по исследованию женской проблематики существует сеть из 70 центров и институтов, действуют 50 феминистских издательств, более ста книжных магазинов специализируются на женской тематике. Фордовский и другие фонды выделили значительные средства на издание новых журналов и научные исследования. В 1977 году была учреждена «Национальная ассоциация по изучению женской проблематики в социально-политическом и профессиональном аспектах и в стране, и в мире».

Историки возвращали несправедливо забытые имена тех, кто внес вклад в развитие культуры, литературоведы рассматривали своеобразие образного и речевого стиля женщин-писательниц, педагоги ставили вопрос об особенностях воспитания мальчиков и девочек, психологи обращались к ранее известным, но несколько подзабытым классическим трудам по женской психологии, социологи пытались показать неодинаковость социальных ролей мужчин и женщин и вытекающие из нее демографические последствия. Термин «гендер» в их работах соотносился лишь с женским опытом и употреблялся тогда, когда речь шла о социальных, культурных, психологических аспектах «женского» в сравнении с «мужским», при описании норм, стереотипов, социальных ролей, типичных для женщин.

В 1975, объявленном ООН «Всемирным годом женщины», американская исследовательница Нин Коч сконструировала термин «феминология», получивший распространение в России. Под нею стали понимать междисциплинарную отрасль научного знания, изучающую совокупность проблем, связанных с социально-экономическим и политическим положением женщины в обществе, эволюцией ее социального статуса и функциональных ролей. Главными отличиями «женских исследований» или «феминологии» как научного направления от всех предшествующих штудий, касающихся социально-половых ролей, этнографии, психологии и социологии пола, были:

Ориентация на критику наук, ранее не «видевших» женщин;

Нацеленность на критику общества и потому связанность с женским движением;

Развитие на пересечении научных дисциплин в форме междисциплинарной исследовательской практики.

Женские исследования вовлекли в феминистское движение массу женщин, в том числе женщин из числа ученых. Они пришли в новую область знания со сложившимся житейским и научным опытом, который позволял им превращать «личное» вначале в «профессиональное», а затем и в «политическое».

Однако, несмотря на очевидные успехи - и в содержании, и в методах получения нового знания - традиционная наука восприняла скептически возникновение «женских исследований». Феминологи 70-х оказались вытесненными из своих дисциплин на обочину «большой науки», в своеобразное гетто, образовав евро-американскую субкультуру исследовательниц, хорошо знавших и поддерживавших друг друга на конференциях, в переписке, но мало замечаемых коллегами по профессиям.

Мировоззренческой базой феминологии является общая гуманистическая теория о равном праве всех людей, независимо от расы, вероисповедания, пола на осуществление своего материального благосостояния, духовного развития в условиях свободы и достоинства, экономической устойчивости и равных возможностей. По отношению к правам и возможностям личностного развития женщин такой подход предполагает не только серьезнейшие общие социальные преобразования, но и переход от общества традиционно мужской дискриминации по признаку пола к общественным отношениям равных прав и возможностей женщин и мужчин.

В современном феминизме отношения между полами часто понимаются как один из типов проявления властных отношений, поскольку в обществе постоянно воспроизводится ситуация, когда одна часть человеческого рода, имея свои собственные интересы (мужчины), одновременно представляет и интересы другой его части (женщин). При этом в феминизме сфера политики рассматривается предельно широко - как «общественные дела вообще», следовательно, справедлив лозунг: «личное - это политическое». В этом лозунге феминизм отражается не только как теория, но и как «призыв к действию», к изменению культуры и духовному обновлению во всех сферах жизни общества.

Таким образом, для успешного разрешения рассмотренных проблем необходимо изучение женщин как социальной общности, а также женской проблемы в целом. Для чего и нужна феминология как наука со всемиее исследованиями.

Заключение

Подводя итоги можно еще раз отметить актуальность активного участия женщин в решении и локальных, и глобальных проблем человечества. И для этого нужно изучение женщин и женских проблем, преодоление дискриминации женщин во всех сферах общественной жизни.

Пока нет единой идеологической позиции, которая бы объединила всех феминисток, но наиболее влиятельной является следующая: подчинение женщин мужчинам есть результат социально-экономических факторов, а не биологического детерминизма. В настоящее время феминизм остается заметным социальным женским движением.

Преодоление устоявшихся стереотипов обыденного сознания, касающихся оценки социальных ролей женщин, преодоление разрыва полов, их явного и скрытого антагонизма, - важнейший аспект борьбы за сохранение и дальнейший прогресс человечества.

Поэтому так необходимо развитие и изучение науки о женщине - феминология.

Список использованной литературы

1. Большой толковый социологический словарь. - М.: АСТ, 1999. - Т.2. - С.386-388.

2. Воронина О.А. Феминизм и гендерное равенство / О.А. Воронина. - М., 2004.

3. Жигальцова Л.В. История и традиции женского движения в России // Основные проблемы отечественной истории XIX - начала ХХ вв. - М., 2006.

4. Ключко О.И. Отечественный вариант гендерных исследований (Проблемы методологии) // Общественные науки и современность. - 2007. - № 4. - С.172-176.

5. Н.Л.Пушкарева Историческая феминология в России: состояние и перспективы // Общественные науки и современность. - 2003. - № 6. - С.164-172.

6. Пономарева В.В. Мир русской женщины: воспитание, образование, судьба. XVIII - начало XX века / В.В. Пономарева, Л.Б. Хорошилова. - М., 2006.

7. Пушкарева Н. Русская женщина: история и современность: два века изучения «женской темы» русской и зарубежной наукой: 1800-2000 / Н.Л. Пушкарева. - М., 2002.

8. Русский феминизм: Забытые тексты // Айвазова С. Русские женщины в лабиринте равноправия. - М. - 1998. - С.151- 405.

9. Социология: Энциклопедия / Сост. А.А. Грицанов, В.Л. Абушенко, Г.М. Евелькин, Г.Н.Соколова, О.В.Терещенко. - М., 2003.

10. Темкина А.А. Феминизм: Запад и Россия // Преображение (Русский феминистический журнал). - 1995. - №3. - С.5-17.

11. Феминизм в общественной мысли и литературе // Сборник публицистических, философских и художественных материалов представителей мирового феминистического движения XVIII-ХХ вв. - М., 2006.

12. Юкина И. История женщин России: женское движении и феминизм (1850-е - 1920-е годы) / И. Юкина. - СПб., 2003.

Подобные документы

Сущность гендерологии и феминологии как научных дисциплин, этапы и предпосылки их развития. Количественные и качественные методы гендерных исследований. Развитие феминологии в России, концепция женского вопроса в общественной мысли второй половины XIX в.

учебное пособие , добавлен 25.10.2009


Теоретические основы гендерологии. Понятие о гендерологии и феминологии. Женщина и ее роль в истории. Женщина-воин. Женщина-писательница. Женщина-правитель. Женщина-актриса. Семейная и бытовая жизнь женщины XIX века.

курсовая работа , добавлен 19.01.2007


Положение различных слоев американской женщины XIX века. "Милая светская женщина" Севера и леди-южанка: права и бесправие дам высшего класса. Эволюция положения американской работницы. Цветные женщины: рабыни и индианки. Права женщин.

дипломная работа , добавлен 18.12.2006


История женского образования, возникшего в связи с неравноправным общественным положением женщины. Борьба активисток за признание равноправия женщин. Общественные неправительственные женские организации. Рейтинг самых великих женщин науки и образования.

реферат , добавлен 14.05.2012


Структура и научный фундамент феминологии, ее место в системе наук. Биологические и социальные характеристики пола. Роль и основные функции женщины в семье. Насилие над женщиной в семье и обществе. Виды деятельности, направленные на борьбу с насилием.

реферат , добавлен 11.01.2011


Конституционное провозглашение равенства мужчин и женщин. Влияние гендерных стереотипов на роль женской части населения в современном обществе. Характеристика важнейших функций женщин в семье. Основные факторы, влияющие на состояние здоровья женщины.

реферат , добавлен 13.03.2012


Изучение особенностей женского положения в российском обществе. Экономическое и демографическое положение, семейный статус и система ценностей женщин. Характеристика проблем неуравновешенности женского и мужского социальных статусов. Женщины в политике.

реферат , добавлен 16.02.2013


Роль женщин в развитии научных исследований от античных времен и до наших дней. Дискриминационный характер государственной политики в отношении права женщин на высшее образование. Процесс эмансипации и интеграции женщин в сферы общественной деятельности.

контрольная работа , добавлен 13.11.2010


Положение женщин и мужчин в современном обществе. Представления о социальном статусе и правах женщин. Оценка достигаемых женщинами результатов. Социальные представления о предназначении женщин в обществе. Феминизм как движение женщин за свои права.

реферат , добавлен 06.11.2012


Общественные объединения и движения, их правовой статус, формы и цели. Развитие женских движений после Французской революции 1789 г., "Декларация прав женщин" Мари Жуз. Социально-экономические условия возникновения современного женского движения в России.

В 1958 работавший в университете Калифорнии (Лос-Анжелес, США) психоаналитик Роберт Столлер ввел в науку термин «гендер» (социальные проявления принадлежности к полу или «социальный пол»). В 1963 он выступил на конгрессе психоаналитиков в Стокгольме, сделав доклад о понятии социополового (или – как он назвал его – гендерного) самоосознания. Его концепция строилась на разделении «биологического» и «культурного»: изучение пола (англ. – sex ), считал Р.Столер, является предметной областью биологии и физиологии, а анализ гендера (англ. – gender ) – может быть рассмотрен как предметная область исследований психологов и социологов, анализа культурно-исторических явлений. Предложение Р.Столлера о разведении биологической и культурной составляющих в изучении вопросов, связанных с полом, и дало толчок формированию особого направления в современном гуманитарном знании – гендерным исследованиям.

Благодаря их появлению и развитию пол в социальной теории рассматривается как инструмент социальной детерминации и стратификации (наравне с классом, этносом, конфессией, культурой), а актуальные социальные проблемы – власть, насилие, самосознание, свобода – предстают как проблемы, связанные с принадлежностью к определенному полу. Проблемы сущности человека, смысла и предназначения получили благодаря гендерным исследованиям гендерное измерение, представ как связанные с социально-половыми (гендерными) ролями каждого индивида и существующей в любом обществе иерархии и дискриминации по признаку пола.

Женские исследования

Женские исследования (women"s studies) – начальный этап гендерных исследований (70-е годы).Ощутимый рост интереса к «женской теме» в современном гуманитарном знании относится к концу 60-х. Социально-политический контекст появления женских исследований был создан либералистскими идеями (эмансипации, равенства, автономии, прогресса), нашедшими отражение в (1) молодежных движениях конца 1960-х и революции «новых левых», (2) сексуальной революции, от последствий которой женщины выиграли более мужчин и (3) связанной с сексуальной революцией «второй волной» феминизма.

Теоретический анализ отношений полов был востребован изменившимися (по сравнению с 19 в. и «первой волной» движения) целями феминисток: от борьбы за равенство прав, которое оказалось уже зафиксированным в законах многих стран, они перешли к борьбе за равенство возможностей для женщин, от «феминизма равенства» к «феминизму различий», требованию признать «особость» женского социального опыта. Главной целью «шестидесятниц» 20 в. стало создание свободной, автономной женской личности.

Споры о том, достижима ли такая цель, втянули в исследования «женской темы» генетиков, психологов, антропологов, этнологов, философов, историков, социологов, филологов. Вместе с возникновением в 1970 во Франции «Движения за освобождение женщины» там были основаны и первые феминистские журналы. Аналогичный процесс начался и в США, где в короткие сроки добились больших тиражей журналы «Signs», «Feminist Studies», «Women"s Studies Quarterly». Взлет неофеминизма появлиял на интеллектуальную сферу: ученые в Европе и США стали избирать объектом своих изысканий женщину – в семье, на производстве, в системах права и образования, в науке, политике, литературе и искусстве. Первый спецкурс по истории «женского движения» был прочитан в Сиэтле в 1965. В конце 60-х спецкурсы «о женщинах» читались также в Вашингтоне, Портлэнде, Ричмонде, Сакраменто. В 1969 исследовательница из Корнелльского университета Шейла Тобиас предложила обобщающее название для этих спцкурсов – Female Studies. В 1970 возглавленная ею команда преподавателей социальных наук (психологов, социологов, историков) прочла в указанном университете междисциплинарный курс «Женская персональность» («Female Personality»), на который записалось и сдало зачетный экзамен более 400 человек. Одновременно, в том же 1970, в университете Сан-Диего была учреждена своя «женская» программа обучения студентов; та же Ш.Тобиас организовала там специальное издание «Female Studies», которое взялось за публикацию программ курсов, списков литературы и было нацелено на обмен опытом между преподавателями, увлеченными женской темой. В том же 1970 в Балтиморе Флоренс Хоу и Полом Лоутером было учреждено издательство «Feminist Press», сыгравшее немалую роль в пропаганде научного знания о взаимоотношениях полов.

К концу 60-х – началу 70-х в рамках многих традиционных академических дисциплин уже в десятках университетов США и Европы появилось «изучение женщин». Историки возвращали несправедливо забытые имена тех, кто внес вклад в развитие культуры, литературоведы рассматривали своеобразие образного и речевого стиля женщин-писательниц, педагоги ставили вопрос об особенностях воспитания мальчиков и девочек, психологи обращались к ранее известным, но несколько подзабытым классическим трудам по женской психологии, социологи пытались показать неодинаковость социальных ролей мужчин и женщин и вытекающие из нее демографические последствия. Термин «гендер» в их работах соотносился лишь с женским опытом и употреблялся тогда, когда речь шла о социальных, культурных, психологических аспектах «женского» в сравнении с «мужским», при описании норм, стереотипов, социальных ролей, типичных для женщин.

Исследования, которые именовались «гендерными» и были опубликованы в 70-е, были «женскими исследованиями» и велись они женщинами-учеными, стоявшими на феминистских позициях. Те же самые исследования в 70-е могли также называться:

«женскими исследованиями» («Female Studies»), что казалось ученым-феминисткам слишком биологизированным;

«феминистскими исследованиями» («Feminist Studies»), что отвергалось многими по причине идеологизированности (т.к. не все желающие примкнуть к новому направлению числили себя феминист(к)ами);

«изучением женщин» («Women"s Studies»), что считалось не слишком политкорректным, так как подчеркивало «объектность» женщины или женщин как предмета изучения;

«женскими исследованиями» («Women Studies») – так определялись исследования любой проблемы, написанной на «женскую тему», и (!) чаще всего самими женщинами.

В 1975, объявленном ООН «Всемирным годом женщины», американская исследовательница Нин Коч (Nynne Koch) сконструировала термин «феминология», получивший распространение в России. Под нею стали понимать междисциплинарную отрасль научного знания, изучающую совокупность проблем, связанных с социально-экономическим и политическим положением женщины в обществе, эволюцией ее социального статуса и функциональных ролей.

Главными отличиями «женских исследований» или «феминологии» как научного направления от всех предшествующих штудий, касающихся социально-половых ролей, этнографии, психологии и социологии пола, были: (1) ориентация на критику наук, ранее не «видевших» женщин; (2) нацеленность на критику общества и потому связанность с женским движением; (3) развитие на пересечении научных дисциплин в форме междисциплинарной исследовательской практики.

Говоря о главных достижениях гендерных исследований на их первом, феминологическом этапе, нужно подчеркнуть, что они: (1) ввели фактор различия полов в традиционный социальный, в том числе социально-стратификационный анализ; (2) возвратили женские имена социальному знанию – истории, философии, литературоведению, психологии; (3) заставили признать, что социальное знание, ранее считавшееся «полным» и «универсальным» для всех без различия пола, таковым не является, поскольку традиционные теории познания преуменьшали значение главных в женском опыте и женских жизнях областей знания, были слишком рационалистическими; (4) обосновали историчность двух взаимодополняющих социальных сфер – публичной-«мужской» и частной-«женской» и равную значимость частной сферы для функционирования общества; (5) разрушили многие проявления мужского мифотворчества (о равной значимости для обоих полов крупных социальных потрясений – например, Французской буржуазной революции 1789 (см. также ВЕЛИКАЯ ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ), о неспособности женщин создать гениальное произведение – выяснилось, что каноны гениальности созданы также мужчинами и т.д.) и заставили обсуждать предположение о том, что историческое время, проживаемое женской половиной человечества, протекает не в тех же ритмах», что «мужское»; (6) создали предпосылки для перехода от анализа больших структур и социальных общностей к антропологически-ориентированным социальным наукам, интересующимся жизнью отдельных людей; (7) поставили вопрос о разных научных стилях – объективистском, «мужском» и эмоционально-богатом, «женском» – написания исследований; (8) ввели гендерное измерение в социально-экономическую историю, пополнившуюся такими темами, как «феминизация бедности», «фемининность безработицы», «политэкономия домашнего труда», «история женского домашнего труда», заставив признать категорию «пол» одним из структурообразующих экономических принципов; (9) выявили особое понимание темы «женской работы » как неоплачиваемого женского труда (рождение детей, воспитание их, труд по поддержанию в доме чистоты, приготовлению пищи, стирке, глажке, уходу за больными и немощными), бывшего всегда, во все эпохи почти незаметным или умышленно не замечаемым. (10) Проанализировав прошлое и настоящее т.наз. «женских профессий» (воспитательницы, учительницы, гувернантки, поварихи, прачки, гладильщицы, прядильщицы, ткачихи, медсестры, социальной работницы), исследовательницы женщин показали, что эти профессии сложились и воспроизводятся как продолжение гендерных ролей, приписанных женщинам социальными и культурными нормами. (11) Как итог – «женские исследования» вовлекли в феминистское движение массу женщин, в том числе женщин из числа ученых. Они пришли в новую область знания со сложившимся житейским и научным опытом, который позволял им превращать «личное» вначале в «профессиональное», а затем и в «политическое». (Лозунг Р.Унгер «Личное – это политическое!» – лозунг феминизма «второй волны»).

На данном (раннем, феминологическом) этапе гендерные исследования были научным движением без центра и лидера, без общего, единого стиля и целей. Развивавшие их приверженцы знали одно: они не хотели быть похожими на представителей «мужской» науки, полной конкуренции, стремления к лидерству и выстраиванию иерархий. Чтобы избежать всего этого и добиться большего единения, феминологи предлагали совместно подписываться на научные журналы, проводили свои занятия в комнатах, где можно поставить стулья в форме круга, практиковали ведение дневников размышлений (объявляя опыт каждой интересным всем), при общении использовали только обращение по имени (оставив мужскому сообществу именование по фамилии; впоследствии во имя равенства они призвали и имена писать со строчных букв). Феминологи 70-х увлекались созданием малых творческих групп и коллективов, небольших совместных проектов, едва ли не первыми стали практиковать интерактивность в преподавании – постоянный обмен мнениями профессоров со студентами во время лекций, интеллектуально и эмоционально вовлекающих обе стороны в процесс обучения. Отказ от принципов лидерства, иерахий и дисциплинарности не имел аналогов в мировой истории науки, поэтому ни одно из ее направлений и образовательных стратегий не изменили настолько системы академического образования и обучения (особенно в США), как это удалось женским и гендерным исследованиям.

Несмотря на очевидные успехи – и в содержании, и в методах получения нового знания – традиционная наука восприняла скептически возникновение «женских исследований». Непризнание и насмешки в адрес «женоведов» (феминологов) предопределили возникновение духа кастовости университетских и академических объединений, изучавших женскую тему. Феминологи 70-х оказались вытесненными из своих дисциплин на обочину «большой науки», в своеобразное гетто, образовав евро-американскую субкультуру или «сестринство» исследовательниц, хорошо знавших и поддерживавших друг друга на конференциях, в переписке, но мало замечаемых коллегами по профессиям.

Вторая стадия развития гендерных исследований

Вторая стадия развития гендерных исследований : признание «женских исследований», возникновение «мужских» (андрологии) – 1980-е годы. За включение «женских исследований» в систему высшего образования раньше других стали выступать исследовательницы и преподаватели американских университетов, где знания о женщинах интенсивно вводились в традиционно преподаваемые дисциплины уже с 70-х. Там широко обсуждались явления дискриминации женщин в публичной сфере, в том числе в науке, а также в сфере частной, анализировались предубеждения против них (гендерные предрассудки), существующие в обществе и, в частности, во властных и образовательных структурах, отразившиеся в литературе и т.п. Особенно жаркие споры вызывал междисциплинарный характер «женских исследований», ставящий под вопрос их самостоятельный статус – ведь они претендовали на ранг независимой дисциплины, а не просто «раздела» в рамках дициплин уже существующих. Не совсем был ясен и ответ на вопрос, специалистов какого профиля должны выпускать факультеты «женских исследований».

Междисциплинарность направления, равно как многосторонность исследовательского объекта («женщины»), взрывавшие границы между отраслями знания, были главным препятствием для создания отделений Women"s studies в университетах Европы. Они оставались более консервативными и скованными традициями, нежели американские, и в них «женские исследования» могли лишь временно объединять единомышленниц в рамках «проекта» или «лаборатории», не претендуя на равноправный статус с факультетами.

Довольно быстро – несмотря на все стремления к единству – обнаружились разногласия и среди самих феминологов. Одни исследовательницы видели в «women studies» часть женского движения; другие – считали их неидеологизированным и неполитизированным именно научным направлением. В этих разногласиях коренилось зарождавшееся в те годы расхождение между феминистками-практиками и исследовательницами-теоретиками, которых первые упрекали в удаленности от конкретных проблем сегодняшнего дня, а закрытости «в башне из слоновой кости». Их оппонентки, сторонницы (как они заявляли) большей объективности и меньшей политизированности, выступили против дальнейшего обособления «женских исследований» от традиционной науки. Многим из них стало ясно, что простого «добавления» женских имен, механического включения в исследования данных о женщинах недостаточно для того, чтобы изменить представления о роли женщин в целом, убедить в различности социального опыта представителей разных полов.

«Женские исследования» ширились, число их приверженцев множилось. Все чаще заявлявшие о своей независимости и непохожести на иные науки и принципы их преподавания, «женские исследования» активно пропагандировали свои новые подходы к обучению, делая акцент на критике всех форм доминирования и призывая коллег-мужчин к сотрудничеству и терпимости.

Под непосредственным воздействием «женских исследований» возникли в те годы «мужские исследования» (Men"s Studies) или социальная андрология. Добиваясь научного признания, они прошли те же стадии неприятия и насмешек, что и исследования женские. Андрология или «мужские исследования» были, в известной степени, ответом на усиление феминистского движения и стремление приверженцев «исследований женщин» многосторонне (но с позиций женского опыта!) изучить взаимоотношения полов. Среди причин появления социальной андрологии можно также назвать переосмысление мужской гендерной роли, ее ограниченности, и стремление разрушить полоролевые стереотипы – темы, обозначившиеся в общественных обсуждениях на волне развертывания сексуальной революции и успехов операций по смене пола.

Возникшее десятилетием позже «второй волны» феминизма – то есть в 70-е годы 20 в. – мужское «освободительное» движение (в США его представляют «Национальная организация меняющихся мужчин», «Национальная организация мужчин против сексизма») стало со своей стороны бороться за широкий выбор стилей жизни, за более широкий (нежели заданный стереотипами) спектр эмоциональных проявлений для мужчин. Подобно тому, как феминистки и примкнувшие в «женским исследованиям» исследовательницы пытались разгадать «мистику женственности», социальные андрологии задались задачей разгадать «загадку мужественности». «Мужские исследования» пытались выявить основные этапы становления концепций мужественности, возможные кризисы и девиации, особенности способов, механизмов, каналов формирования института пола, в данном случае – пола мужского и предложить возможные варианты преодоления жесткости мужской гендерной роли (в частности – через так называемое «новое родительство», в рамках которого оба родителя активно участвуют в воспитании).

Довольно быстро «мужские исследования» в истории и социологии оказались востребованы не только академическим знанием, но вышеперечисленными организациями, которые показали себя такими же борцами с гендерными предрассудками и привилегиями, как и феминистки, защитниками прав геев, бисексуалов, транссексуалов, лесбиянок.

В течение десятилетия идеи «мужского освобождения» получили распространение в Австралии и Англии, отчасти в Европе, но там – в отличие от США – мужское движение не превратилось в политическую силу. Тем не менее, как направление научных исследований андрология утвердилась и там. Особый вес, в частности, в Европе получила «история мужчин» – как дисциплина, занимающаяся изучением прошлого мужчин (по аналогии и как реакция на «историю женщин»). «История мужчин» начала развиваться с начала 80-х, практически одновременно с социологией маскулинности, сосредоточившись на том, как и почему внутренняя и внешняя политика, военное дело, дипломатия были в прошлом и остаются в настоящем мужскими сферами действия.

«Исследователи женщин» и «исследователи мужчин» на этом этапе развития гендерных исследований добились многого.

(1) Прежде всего, «исследователи женщин» сумели реабилитировать феминизм как политику, в основе которой лежит принцип свободы выбора; они заставили общество признать феминистскую идею личностного становления женщины как основы ее эмансипации и эмансипации общества от стереотипов. (2) Благодаря «женским исследованиям» возникли «мужские исследования», и их приверженцы увидели общность своих целей с феминистками. (3) Вместе со специалистами в области социальной андрологии, социальные феминологи и андрологии 80-х активно участвовали в переориентации социального знания от изучения крупных социальных общностей и групп к изучению отдельных людей (т.е. участвовали в т.наз. «антропологическом повороте» современного социального знания); (4) Идя навстречу друг другу с разных «полюсов», феминологи и андрологи сумели придать гендерный ракурс биографическому и автобиографическому методам, обратив внимание на несходство мужской и женской индивидуальной и коллективной памяти, особенностей фиксации и осмысления увиденного и примеченного. (3) Их исследования способствовали росту значимости качественных методов в социологии, «устной истории» в науках о прошлом и этнологии, благодаря чему в круг изучаемых вопросов оказались введены такие темы как, например, сексуальная автобиография, инвалидность, «нетипичность». (4) Феминологи и андрологи поставили как особую научную проблему исследование тела и телесности социальными науками в ее гендерном аспекте. (5) Через анализ властных отношений, отношений господства мужчин и подчинения женщин, был показан механизм и пути превращения индивидов (женщин и мужчин) из «героев» общества и истории в их «жертв».

Размышляя о взаимодействии понятий «мужественности» и «женственности», андрологи и феминологи практически одновременно пришли к выводу о необходимости координации своих исследований и направлений работы. К концу 80-х в науке появилась тенденция именовать все исследования, касающиеся вопросов пола, гендерными – какого бы содержания они ни были и с какой бы теоретической платформы они ни писались. Понятие «гендерные исследования» оказалось более конформным и приемлемым для научного сообщества, нежели термин «женские исследования». Гендерологами оказались согласны именовать себя и некоторые мужчины, которые не нашли в себе в прошлом мужества назваться специалистами в области «женских исследований», а тем более феминистами. Для значительного количества исследователей термин «гендерный» оказался, следовательно, удобным прикрытием («терминологическим зонтиком»), выражающим «политическую нейтральность и академическую респектабельность» (Дж.Скотт).

Третья стадия развития гендерных исследований.

Третья стадия развития гендерных исследований: объединения и размежеваний (конец 1980-х – конец 90-х годов) . От анализа патриархата и свойственных ему политик подавления и дискриминации (женщин, сексуальных меньшинств) гендерологи 80-х сочли возможным перейти к анализу гендерных систем – то есть выявлять и анализировать разные аспекты социальности и культуры в их гендерном измерении. Новая концепция «гендера» перестала связывать его исключительно с женским опытом. Под гендером стали пониматься система отношений, которая является основой стратификации общества по признаку пола.

На этом этапе гендерные исследования – объединив «мужские исследования» и «женские исследования» – стали признанной частью учебных программ в сотнях вузов (600 колледжей в 34 штатах) и самостоятельными факультетами в 30 американских университетах. В США развернули свое действие более 130 программ поствузовского образования по линии «женских и гендерных исследований» – на них готовят магистров, возникла докторантура для получения звания PhD (соответствует российскому званию «кандидата наук»).

Однако перспективы объединительных тенденций в гендерных исследованиях радовали далеко не всех их приверженцев. В частности, уже в конце 80-х многие из работ, написанных на основе гендерного подхода к анализу социальных явлений, подверглись критике за нечувствительность к расовым различиям (поскольку исследователи обращались в основном к проблемам белых образованных европейских и американских женщин среднего класса). Эта тенденция была связана с усилением позиций «цветного феминизма». С другой, несколько неожиданной стороны, гендерные исследования стали объектом порицания за скатывание к гетеросексизму (акцентирование гетеросексуальных отношений как «нормальных» и малое внимание к социальному опыту геев и лесбиянок, который перестал рассматриваться как «отклоняющийся», но стал оцениваться как «другой, тоже нормальный»).

Развернувшиеся дебаты совпали с новым этапом в развитии мирового социального знания – этапом разочарования в структуралистских и модернистских концепциях, господствовавших до начала 90-х.

Вместо попыток находить и анализировать социальные истоки гендерной асимметрии и дискриминации (которые ранее осмыслялись на основе концепций структурного функционализма и социального конструктивизма), гендерологи задались задачей создания метатеории, раскрывающей отношений между Наукой, Властью и Гендером. Для этого им необходимо было убедить пересмотреть многие привычные представления и научно-доказанные «истины», в частности усомниться в самой возможности создания «абсолютно объективного», свободного от пристрастий и субъективной заинтересованности, научного исследования. Обсуждая эти вопросы, гендерологи 80-х так и не пришли к единому мнению о том, можно ли считать себя примкнувшим к данному направлению научного знания, не разделяя феминистских идей и феминистской идеологии. При этом убежденные феминистки выступали на этом этапе с резкой критикой так называемой «ложной теории гендера» (прикрывающей обычные исследования полового диморфизма и привежденность биологическому детерминизму с его теорией половых ролей), а вместе с ним – многих примкнувших к гендерным исследованиям ученых, не разделявших и не разделяющих феминистских взглядов. Дискуссии и споры привели, во-первых, к большей поляризации позиций радикальных и либеральных феминисток. Во-вторых, расхождения между сторонницами «феминизма равенства» (сходства мужского и женского типов субъективности) и «феминизма различий», (или, как чаще пишут сами гендерологи, «различений » между мужским и женским типами субъективности и идентичности) развели по разным сторонам американскую науку и науку европейскую, особенно – французскую. Среди американских гендерологов больше сторонников феминизма равенства (хотя в США можно отыскать представительниц всех течений в феминизме), а среди европейских – больше сторонниц феминизма различий.

Четвертая стадия.

Четвертая стадия: гендерные исследования в эпоху глобализации (конец 90-х годов – настоящее время) . В последнее время гендерные исследования стали признанным направлением развития гуманитарного знания не только в США и Западной Европе, но и в странах Африки, Азии, Восточной Европы, России, на постсоветском пространстве. Это связано с ростом внимания к проблемам женщин, имеющим международный характер. Регулярные международные летние и зимние «школы», «институты», конференции, конгрессы, проводимые при поддержке женских организаций, собирают сотни слушателей. Образовательные программы приобрели глобальную ориентацию, в особенности те из них, которые ориентированы на страны третьего мира. Они делают акцент на политических вопросах, проблемах дискриминации женщин и сексуальных меньшинств на рынке труда, на проблемах милитаризма, беженцев, репродуктивных прав, семьи.

Несмотря на то, что единой идеологической позиции, которая бы объединяла большинство гендерологов, нет (как нет и единого идейного основания у мирового феминизма, его направления развнозначны и различны), все большее значение приобретают «Международные сети гендерных исследований» – списки адресов электронной рассылки, которые позволяют объединиться исследователям во всем мире, изучающим определенную тему или вдохновленных одним проектом. Одна из самых известных таких Сетей в Восточной Европе поддерживается Фондом Дж.Сороса и связана с Программой «Гендер и культура» Центрально-Европейского университета в Будапеште. Самая же крупная и мощная из сетей организована при Гендерном институте Лондонской школы экономики в 1996. В числе своих задач она перечисляет следующие: поддерживать проекты гендерных исследований; развивать теории этики, справедливости демократии с учетом гендерного фактора; расширять перспективы социальной политики, включая в круг ее внимания тех, кто был несправедливо обойден защитой (в том числе не только женщин, но и сексуальные меньшинства). Среди проектов лондонской Международной сети гендерных исследований – «Гендер и социальная философия», «Коллективные идентичности и гендер», «Равные возможности и образование в течение всей жизни». Основной принцип деятельности – триединство этики, теории и практики.

Принципы современных гендерных исследований основаны на открытом признании личной ангажированности ученого, его вовлеченности в движение за гендерное равенство. Основная и наиболее влиятельная часть гендерного сообщества начала 21 в. полагает, что причисление того или иного ученого к гендерологам – означает его ясно выраженное согласие с феминистской перспективой. Среди задач, которые ставят те, кто использует гендерный подход к анализу социальных явлений, можно выделить: (1) преодоление андроцентризма, категорический отказ от «смешения» мужских и женских нарративов при реконструкции жизни отдельных этносов; (2) неформальное внимание к гендерным различиям, раздельное изложение жизненных практик мужчин и женщин, (3) отдельное документирование мужских и женских жизней и практик при анализе образа жизни любого этноса; (4) специальное исследование всех видов социальных практик женских сообществ и позиционирование женщин как «ключевых информаторов»; (5) особое внимание – анализу женского/мужского опыта с точки зрения самих его носительниц/носителей, их жизненной перспективы, взгляд на респондентов «снизу» и «изнутри» (insiding), а не «сверху», с позиций умудренного носителя высших истин; (6) концептуализация женского/мужского поведения как влияния разных социальных и исторических контекстов; (7) умение прислушиваться к собственным эмоциональным реакциям, сопоставлять свой жизненный опыт с опытом информатора (проблема «доверия» своим эмоциям, а не элиминации их); (8) фиксация аспектов, которые не всегда ставятся (или вовсе не ставятся) традиционными исследователями (роль дочери в семье, практики женской повседневности в гигиене и лечении женских болезней, социальный опыт транс- и бисексуалов, лесбиянок и геев, механизмы отторжения обществом немужественных мужчин и т.п.). (9) нацеленность на оптимистическую перспективу и преодоление практик виктимизации (попыток представить объекты своего изучения – например, немужественных мужчин или мужеподобных женщин – бессильными жертвами); (10) обучение «изучаемых объектов» методам анализа их собственных жизней, формулированию целей и жизненных задач, связанных с устранением неполноправия; (11) неавторитарный характер выводов и в этом смысле уход от стандартов традиционных исследований, в которых важно убедить – при сохранении критической нацеленности работ против биологического детерминизма и представлений о том, что есть нечто заданное Природой, а потому неизменное (то есть против эссенциализма).

Гендерные исследования конца 20 – начала 21 вв. оказались замеченными официальными властями (по крайней мере в США). Под их непосредственным влиянием возникают такие направления деятельности местных, федеральных и центральных властей как гендерная экспертиза законодательства, активизма политических деятелей и т.п.

Наталья Пушкарева

Литература:

Пушкарева Н.Л. Зачем он нужен, этот «гендер »? // Cоциальная история 1998/1999. М., 1999. С. 155–177
Ярская-Смирнова Е.Р. Женские и гендерные исследования за рубежом // Денисова А.А. (ред.) Словарь гендерных терминов. М., 2002. С.100–103
Материалы в Интернете: Women Studies in Europe // http://women-www.uia.ac.be/women/noise/index/html
Women"s Programm: http://www.soros.org/wp