(фотоальбом комнаты).

Большую часть дня Александра Федоровна проводила в нем, занимаясь рукоделием, читая, разбирая корреспонденцию. В этой комнате было сосредоточено все, чем жила императрица: книги, пианино и ноты, корзинка с рукоделием, принадлежности для рисования и разные настольные игры, сложенные в коробки.

Кабинет был выдержан в излюбленных ею бледно-лиловых тонах, поэтому получил название Лилового, или Сиреневого. Стены Кабинета были затянуты шелком сиреневого цвета, нижняя часть отделана деревянными панелями, окрашенными под слоновую кость эмалью.

Вся комната заставлена самой разнообразной мебелью, расположенной с подчеркнутым стремлением к уюту. Для Сиреневого кабинета фабрика Мельцеров изготовила более 30 предметов лакированной мебели, причем «срок исполнения главных означенных работ, включая составление рисунков, шаблонов, моделей - 2 1/2 месяца»!.. При этом следует помнить, что Мельцер не только изготовил мебель, панели, «облицевал пианино в стиле комнаты», но и поставил таганы, осветительное оборудование, камины, ткани на стены и оконные приборы.

Мебель - лиловая с белым - была расставлена особым образом, создавая несколько уютных уголков. Прекрасно отделан потолок, украшенный фризом в стиле Людовика XV… Столы, кресла, диваны и стоящее в комнате пианино покрыты также белой эмалевой краской под слоновую кость.

На стенах, полках, столах и шкафчиках размещались фотографии, миниатюры, сувениры, книги, ноты, корзинки с рукоделием, принадлежности для рисования, настольные игры. Здесь находится несколько сотен фотографических снимков. Вазы и фарфоровые безделушки- датского и русского производства.

Как и в других комнатах, по моде того времени, живопись соседствовала с репродукциями известных картин; преимущественно на религиозные сюжеты. В комнате много фотографий родственников на этажерках и полочках и в шкафах вдоль стен Сиреневого кабинета хранилась личная библиотека императрицы, насчитывавшая более тысячи книг - большей частью сентиментальные английские, немецкие и французские романы и русская религиозная литература.

Наряду с творениями патриархов церкви, можно встретить и брошюры „для народа" - „Слово жизни", „Благословения с Афонской горы" и т. д., и т. п. В нескольких экземплярах имеются жития угодников, прославленных и причисленных к „лику святых" в царствование Николая II: Анны Кашинской, Феодосия Черниговского, Серафима Саровского, Иосафа Белгородского и Иоанна Тобольского.

Любимое кресло императрицы

Здесь всей семьей пили чай, который подавался, по английскому обычаю, в пять часов пополудни, а также и читали вслух. Николай И декламировал мастерски, причем не только на русском языке, но и на английском и французском.

Из дневника фрейлины и подруги Александры Федоровны- Анны Вырубовой:

"Большую часть дня Императрица проводила у себя в кабинете, с бледно-лиловой мебелью и такого же цвета стенами (любимый цвет Государыни). Оставшись вдвоем с Государыней, я часто сидела на полу на ковре возле ее кушетки, читая или работая. Комната эта была полна цветов, кустов цветущей сирени или розанов, и в вазочках стояли цветы. Над кушеткой висела огромная картина "Сон Пресвятой Богородицы", освещенная по вечерам электрической лампой. Пресвятая Дева изображена на ней спящей, прислонившись к мраморной колонне; лилии и Ангелы стерегут ее. Подолгу я смотрела на этот прекрасный облик Богоматери, слушая чтение, рассказы или разделяя заботы и переживания наболевшей души моей Государыни и друга.

Тишину этой комнаты нарушали звуки рояля сверху, где Великие Княжны поочередно разучивали одну и ту же пьесу, или же когда пробегут по коридору и задрожит хрустальная люстра.

Иной раз распахнется дверь, и войдет с прогулки Государь. Я слышу его шаги, редкие и решительные. Лицо Государыни, часто озабоченное, сразу прояснялось. Государь входил ясный, ласковый, с сияющими глазами. Зимой, стоя с палочкой и рукавицами, несколько минут разговаривал и, уходя, ее целовал.

Около кушетки Государыни на низком столе стояли семейные фотографии, лежали письма и телеграммы, которые она складывала и так иногда и забывала, хотя близким отвечала сейчас. Обыкновенно раз в месяц горничная Маделен испрашивала позволение убрать корреспонденцию. Тогда Императрица принималась разбирать свои письма и часто находила какое-нибудь письмо или телеграмму очень нужную."

Источники:

1. Фомин Н. Детское Село. Дворцы и парки. Л., 1936.
2. Бардовская Л.В., Бертельс В. Александровский дворец. Страницы истории. Альфа-Колор., СПб, 2008. 34 с.
3. Царскосельская мебель и ее коронованные воадельцы. Альбом. Автор - составитель И.К. Ботт.-СПб.: Аврора, 2009.-256 с., ил.
4. Дненик А.Вырубовой (Танеевой). Страницы моей жизни

У Вас остались вопросы? Или появился комментарий или уточнение к данной статье? Напишите их в комментарии под статьей - мы ответим Вам в течение суток!

Последняя русская императрица - один из самых «раскрученных» женских персонажей династии Романовых - неизменно сохраняла строгость взглядов на «внешние приличия».
Виктория Алиса Елена Луиза Беатрис Гессен-Дармштадтская - императрица Александра Федоровна, жена Николая I

Красивая женщина,любимая жена последнего императора Николая,любящая мама,добродетельна,изыскана...Эпитетов в превосходных степенях можно написать множество....так ли это нужно ее памяти?Сердце щемит нещадно только взглянув в эти бездонные глаза,полные грусти,улыбку трудно заметить на множестве фотографий...Почему так?Много перевернув литературы о ее жизни,хочется вытащить ее образ

Из общепринятых границ ее восприятия как царицы,императрицы в восприятие как человека,женщины

"Предметами, где она не допускала, чтобы ей кто-то перечил, были мораль, отношения в семье и религия". Ю.А. Ден.

Уж была ли Александра таким человеком в "футляре" недоступной и чопорной?

Александра Фёдоровна (Феодоровна, урождённая принцесса Виктория Алиса Елена Луиза Беатриса Гессен-Дармштадтская, Николай II называл её просто Аликс — производное от Алиса и Александра

Королева Виктория и её родня. Кобург, апрель 1894 г. Рядом с королевой сидит её дочь Вики со своей внучкой Фео. Шарлотта, мать Фео, стоит правее центра, третья справа от своего дяди принца Уэльского (он в белом кителе). Слева от королевы Виктории — её внук кайзер Вильгельм II, непосредственно за ними — цесаревич Николай Александрович и его невеста, урождённая Алиса Гессен-Дармштадтская (полгода спустя они станут российскими императором и императрицей)

Мама,герцогиня Алиса,дочь королевы Виктории

Отец,Людвиг IV Гессенский

Родилась в городе Дармштадте (Германская империя) в 1872 году. Была крещена 1 июля 1872 года по лютеранскому обряду. Данное ей имя состояло из имени её матери (Алиса) и четырёх имён её тёток. Крестными родителями были: Эдуард, принц Уэльский (будущий король Эдуард VII), цесаревич Александр Александрович (будущий император Александр III) с супругой, великой княгиней Марией Фёдоровной, младшая дочь королевы Виктории принцесса Беатриса, Августа Гессен-Кассельская, герцогиня Кембриджская и Мария Анна, принцесса Прусская.

От королевы Виктории Алиса унаследовала ген гемофилии

Принцесса Алиса Гессенская (Императрица Александра Фёдоровна) 1875

В 1878 году в Гессене распространилась эпидемия дифтерии. От неё умерли мать Алисы и её младшая сестра Мэй, после чего большую часть времени Алиса жила в Великобритании в замке Балморал и Осборн-хаусе на острове Уайт. Алиса считалась любимой внучкой королевы Виктории, которая называла её Sunny («Солнышко»).

Елизавета Федоровна, жена Сергея Александровича Романова, кузина Последней Русской Царицы Александры Федоровны (жены Николая II).

В июне 1884 года, 12-и лет, Алиса впервые посетила Россию, когда её старшая сестра Элла (в православии — Елизавета Фёдоровна) сочеталась браком с великим князем Сергеем Александровичем. Вторично она прибыла в Россию в январе 1889 года по приглашению великого князя Сергея Александровича.

Дворец Белосельских-Белозерских в Петербурге.(Сергиевский дворец)

Пробыв в Сергиевском дворце (Петербург) шесть недель, принцесса познакомилась и обратила на себя особое внимание наследника цесаревича Николая Александровича.

С будущим королем Георгом V,похожи то как,ну как близнецы

Родители Николая были категорически против этого брака,готовя ему в супруги прекрасную Елену в желании породнится с французской короной

Принцесса Елена Орлеанская, в крещении Елена Луиза Генриетта — представительница французской Орлеанской династии

Но тем не менее Николай,влюбленный в Аликс добился своего,несмотря на смерть своего отца, бракосочетание молодого царя состоялось менее, чем через неделю после похорон Александра III. Их медовый месяц протекал в атмосфере панихид и траурных визитов. Самая нарочитая драматизация не могла бы изобрести более подходящего пролога для исторической трагедии последнего русского царя

В любви родились четыре красавицы-дочери и долгожданный наследник-Алешенька, Алексеюшка-солнышко,радость и...огромное горе-

Единственный сын — цесаревич Алексей Николаевич, родился с гемофилией

Ее не принял двор,обвиняя в подавлении личности Николая,ей приписывали ненормальность,принимая ее сдержанную холодность за признаки болезни.Генерал А. А. Мосолов, бывший с 1900 по 1916 год начальником канцелярии Министерства императорского двора, в своих воспоминаниях свидетельствовал, что императрице не удалось стать популярною в своём новом отечестве, причём с самого начала тон этой неприязни задала её свекровь императрица Мария Фёдоровна, ненавидевшая немцев; против неё, по его свидетельству, была также настроена влиятельная великая княгиня Мария Павловна, что, в конечном итоге, привело к отвращению общества от трона

Сенатор В. И. Гурко, рассуждая о истоках «взаимной, с годами всё возраставшей между обществом и царицей отчужденности» писал в эмиграции:

« Отчуждению царицы от петербургского общества значительно содействовала внешняя холодность её обращения и отсутствие у неё внешней приветливости. Происходила эта холодность, по-видимому, преимущественно от присущей Александре Фёдоровне необыкновенной застенчивости и испытываемого ею смущения при общении с незнакомыми людьми. Смущение это препятствовало установлению ею простых, непринужденных отношений с лицами, ей представлявшимися, в том числе с так называемыми городскими дамами, а те разносили по городу анекдоты про её холодность и неприступность"

Отзыв об императрице балерины М. Ф. Кшесинской, бывшей любовницей цесаревича Николая в 1892—1894 годах, в её эмигрантских мемуарах:

« Мнения могут расходиться на счёт роли, сыгранной Императрицей во время царствования, но я должна сказать, что в ней Наследник нашёл себе жену, целиком воспринявшую русскую веру, принципы и устои царской власти, женщину больших душевных качеств и долга"- лучше и не сказать

А разве все вышеозначенное не было поводом к сдержанности и внешней холодности Александры Федоровны?Все это переживалось в душе,холодным камнем ложилось на сердце...Не обвиняйте меня в излишней подобострастности,да,мне очень симпатична эта женщина,не буду скрывать,даже сейчас живя в другом мире и реалиях,я понимаю ее и принимаю с глубоким уважением.

Что может составлять счастье любой женщины...Быть любимой и любить...А любили они друг друга до самого конца...

Любили преданно и не на показ...и в радости отцовства и материнства

Еще хочу рассказать,что любила Аликс,во что была одета

Последняя русская императрица Александра Фёдоровна считалась настоящей красавицей и одевалась, хотя и по моде, но весьма умеренно. Фотографии царской семьи дают нам понять - супруга Николая II была, скорее, равнодушна к роскошеству. Многие новые фасоны она отвергала как «бесполезные». Так, узнав о повальном увлечении очень узкими в области щиколоток, юбками императрица сказала: «Но их же нельзя носить!».Возможно это связано с её английским воспитанием, ведь она жила после смерти матери у своей бабушки английской королевы Виктории. Пуританские взгляды тех времен наложили отпечаток и на её характер и интимные привычки.

Царица предпочитала одеваться не только у братьев Ворт (сыновей знаменитого французского кутюрье Чарльза Ворта) или, скажем, у сестёр Калло, но и у русской «портних» Несколько платьев, принадлежащих ей, сохранились в музее Эрмитажа. В основном это бальные платья и туалеты для торжественных выходов, но есть и платья для чая и для визитов.

Посмотрите, какие великолепные вышивки и гармонично подобранные по цвету ткани. Все цвета не кричащие, пудровые, как бы припыленные.

Мы видим бледно-сиреневые платья эпохи Ар Нуво, которая в России зовётся Серебряным Веком. Тончайшая цветовая гамма, изысканные оттенки. Как писал Александр Блок: «Какие бледные платья! Какая странная тишь!». Цвет печальных ирисов, которые так любила эпоха. «Неврастеническая гамма» - как называл эти цвета модельер Поль Пуаре.

Ко всему личность последней императрицы Александры Федоровны до сих пор интересна для многих еще и тем, какой она была в быту. В книге И.В.Зимина "Взрослый мир императорских резиденций. Вторая четверть XIX - начало XX в." можно найти такие вот строки: "Своей внешности императрица, как и всякая женщина «с положением и возможностями», уделяла большое внимание.

Императрица Александра Фёдоровна. Художник - Е. Самокиш-Судковская.

При этом имелись и нюансы. Так, императрица практически не использовала косметику и не завивала свои прекрасные волосы. Только накануне больших дворцовых выходов парикмахер с ее позволения использовал завивочные щипцы. Императрица не делала маникюр, «поскольку Его Величество терпеть не мог наманикюренные ногти». Из духов императрица предпочитала «Белую розу» парфюмерной фирмы «Аткинсон». Они, по ее словам, прозрачны, без всякой примеси и бесконечно ароматны. В качестве туалетной воды она использовала «Вербену»...

Бодаревский Н.К. Портрет императрицы Александры Федоровны, 1907

Дошедшие до нас платья императрицы Александры Федоровны дают возможность составить представление о вкусовых пристрастиях императрицы. Близкие к императрице мемуаристки подчеркивали, что «одевалась она очень хорошо, но не экстравагантно. Она подбирала наряды к своему типу внешности и ненавидела крайности моды».

Дома императрица любила носить блузки с юбкой. Этот «женский взгляд» на императрицу, вероятно, более точен, чем «мужской», утверждавший, что «женская суетность была ей абсолютно чужда; например, нарядами она вовсе не интересовалась». Что касается отношения к экстравагантности в одежде, так известно, что императрица категорически не воспринимала «последний крик моды» - узкие юбки.

Коронационное платье

Любимыми цветами императрицы были голубой, лиловый, сиреневый, белый, серый и светло-розовый. Александра Федоровна предпочитала длинные, ниспадающие широкими складками платья, в которых выглядела очень привлекательно. Большая часть этих платьев шились в ателье Альбера Бризака, Ольги Бульбенковой и Надежды Ламановой.

Знакомство с портными началось в период подготовки коронационного платья. На выбор были представлены эскизы известных модельеров и новичков. Александра остановилась на работе фрейлины Ермоловой. Проект по мотивам, почерпнутым в древней ризнице Новоспасского московского монастыря. По традиции ткань обязательно должна быть «с серебряной гранью».

Наряд получался достаточно тяжелым. Для Александры специальную «облегченную» ткань. Вышивали платье монахини Ивановского московского монастыря. Платье шила госпожа Бульбенкова (фирма «Модам ОльгА»). К ее услугам Александра прибегала и позже. Ольга Николаевна Бульбенкова специализировалась на придворных платьях для выходов.

У императрицы были предпочтения и в обуви. Она любила обувь с длинным заостренным носком. Александра Федоровна обычно носила замшевые золотистого или белого цвета туфельки. Атласные туфли никогда не надевала.

Что касается ювелирных украшений, то императрица их, как всякая женщина «с возможностями», весьма высоко ценила и прекрасно разбиралась в качестве ювелирных изделий. По свидетельству мемуаристки «перстни и браслеты она действительно любила и всегда носила перстень с крупной жемчужиной, а также крест, усыпанный драгоценными камнями»."

Принцесса Аликс 1894 год

Портрет императрицы Александры Федоровны с жемчужными украшениями

Альбер (или на русский манер - Август) Бризак, Ольга Бульбенкова, Надежда Ламанова, Чарльз Фредерик Ворт, Редферн - пять основных портных-модельеров, кто одевал последнюю русскую императрицу и чьи работы до сих пор можно увидеть в нескольких музеях мира, начиная от нашего Эрмитажа и заканчивая американским Метрополитен-музеем (The Metropolitan Museum of Art).

При этом Бризак и Ворт занимались главным образом дамскими туалетами, вечерними, бальными нарядами; «г-жа Ольга» изготавливала парадные фрейлинские платья (бархат и золотое шитье); Редферн шил удобную городскую одежду для визитов и прогулок; Ламанова творила в стиле модерн, создавая, как повседневную одежду, так и платья для балов и приемов. Их творения изящны и очень красивы, так что любая женщина нашего времени многое бы отдала, чтобы их носить и ощущать себя прежде всего Женщиной...

Императрица Александра Федоровна на прогулке 1914

Вечернее платье А.Бризак

Вечернее платье императрицы А.Бризак

Бальное платье императрицы Александры Федоровны 1900

Вечернее платье императрицы 1903

Вечернее платье императрицы Александры Федоровны А.Бризак

Визитное платье императрицы Александры Федоровны А.Бризак

Утренний капот императрицы

Утренний капот императрицы

Чулочки с кружевными вставками

Александра Федоровна: интересы, вкусы, внешность

В 1960 г. Ольга Александровна так говорила об Александре Федоровне: "Из всех нас, Романовых, Аликс наиболее часто была объектом клеветы. С навешанными на нее ярлыками она так и вошла в историю. Я уже не в состоянии читать всю ложь и все гнусные измышления, которые написаны про нее".

Прошло немало времени, но положение качественно почти не изменилось. Возникшие много времени назад отрицательные характеристики, изображающие в самом негативном свете Николая II, а особенно все это касалось Александру Федоровну. Некоторые авторы ей приписывают просто демонические черты и даже утверждают, что эта женщина изменила ход современной истории. Жизнь и внутренний мир последней Императрицы фактически никем беспристрастно не изучался. Лишь можно было читать цепь разнузданных бесконечных сплетен и умозаключений многих авторов из своей головы, ничего не имеющих общего с истинным миром Александры Федоровны. Даже внешность Аликс, как и память о ней, подвергнута отрицательным характеристикам. Вот, что можно прочитать из воспоминаний министра Н.К. Гире, когда он первый раз увидел Принцессу на балу в Зимнем дворце 29 января: " Алиса Гес­сенская некрасива, лицо красное и даже под бровями». Другой сподвижник Ми­нистра рассказывал всем и каждому, что у Алисы «походка неграциозная, средняя часть корпуса слишком выдаётся».

Конечно, это была неправда. Сохра­нившиеся изображения той поры свиде­тельствуют о несомненной красоте юной Принцессы, но люди видели то, что хоте­ли видеть. В истории жизни Александры Фёдоровны с этой своеобразной зритель­ной и умственной аберрацией восприя­тия приходится сталкиваться постоянно. Потом, когда Принцесса станет Цари­цей и начнёт олицетворять собой монар­хическую систему, то появятся уже и непримиримо-враждебные «эксперты», которые начнут измышлять небылицы не только касательно Её внешности, но Её духовного мира, умственных способ­ностей и даже психического состояния. Столичный бомонд придирчиво рассматривал молодую девушку, кото­рая могла стать супругой их будущего Монарха. Министр В.Н. Ламздорф, зафиксировал в своём дневни­ке мнение света: «Её находят менее кра­сивой, чем её сестра Елизавета, но у Неё более умное и более выразительное лицо, приятная и приветственная улыб­ка. В значительной степени англичанка, Она много говорит по-английски, осо­бенно с сестрой.

Впрочем, сохранились и совершенно иные отзывы об Александре Федоров­не, которые принадлежат людям объективным, сумевшим увидеть в молодой царице не только заурядное лицо маленькой немецкой принцессы. Великий князь Гавриил Константинович в мемуарах так писал о необыкновенной при­влекательности молодой Александры Федоровны: «Она была писаная красави­ца, высокого роста, она держала голову немного вбок. В ее улыбке было что-то грустное. Она была очень величественная, очень породистая. Редко можно встретить такую красивую и вместе с тем такую породистую женщину, с таки­ми изящными манерами». Но таких глубоких и внимательных наблюдателей, как Гавриил Константинович, среди обитателей петербургского света оказа­лось немного.

Вот еще одно воспоминание о внешности Александры Федоровны, принадлежит флигель-адъютанту С.С. Фабрицкому: "Она была в полном смысле слова красавицей, в которой соединялось все: царственная осанка, правильные черты лица, большой рост, правильная фигура, изящная походка, грация, большой ум, огромная начитанность и образованность, талант к искусствам, прекрасная память, сердечная доброта и т.п. Но у нее не было искусства очаровывать, не было умения и желания нравиться толпе.

Также как и Государь, Императрица была очень застенчива, не любила парадных приемов, балов, раутов и т.п. Застенчивость сказывалась на каждом шагу, а в особенности во время торжественных или прадных приемов. Наружно это выражалось каким то особенным выражением лица. Получалось со стороны впечатление, что Императрица в это время переживала нечто мучительное. Поэтому у многих, кто не знал близко Ее Величества, составлялось впечатление о ней как о женщине нелюбезной и неласковой".

Интересные воспоминания об облике Александры Федоровны в день их первой встречи оставила в своих воспоминаниях Лили Ден (подруга Императрицы): "Среди густой зелени неторопливым шагом выступала высокая стройная женщина. Это была Императрица! Сердце у меня забилось, я с восхищением смотрела на нее. Я даже не представляла себе, что она настолько прекрасна. Никогда не забуду ее красоту, открывающуюся мне в то июльское утро, хотя гораздо глубже в мою память врезался образ Государыни, вынесшей множество невзгод и страданий, - трогательный и святой образ. С милой улыбкой, глядя на нас с такой лаской, Императрица проронила: "Садитесь, прошу Вас". Моей нервозности как не бывало. Мне даже показалось, что Императрица сама стесняется. Но, как я узнала впоследствии, Государыне, как и ее кузине, Герцогине Файфской, свойственна была застенчивость в присутствии незнакомых лиц. Однако в Петрограде светская чернь в излишней застенчивости Александры Федоровны усматривала немецкую заносчивость. То же вслед за клеветниками, говорили и даже некоторые английские авторы."

Императрица, выросшая в одной из самых консервативных монарших семей Европы, она до последних дней оставалась верна ее жестким правилам. "Во многих отношениях Государыня была викторианкой, - писала Лили Ден. - Вместе с бабушкой (королевой Викторией) она разделяла приверженность закону и порядку, верность семейному долгу, неприязнь ко всему "модерновому". Свойственна была ей и расчетливость Кобургов, которая так раздражала светскую чернь".

Царица предпочитала скромные пастельные тона, прекрасно подходившие тону ее мраморного точеного лица и всей ее статной и собранной фигуре. Излюбленными оттенками были белый, кремовый, шафрановый, нежно-голубой, бледно-фисташковый, сиреневый, светло-розовый, а также лиловый, доминировавший в ее гостиной.

Весьма сдержанно она относилась к модным новинкам. Терпеть не могла фривольные шмиз а " la directoire с завышенной линией талии и слишком смелым декольте. Императрица не видела смысла в "хромающих" юбках, придуманных диктатором моды французом Полем Пуаре. Она считала неприемлемым экзотический гаремный стиль, не понимала, как дамы могут носить пестрые платья-халаты в китайском вкусе.

Царица предпочитая строгие и слегка консервативные платья с красиво ниспадающими складками, визуально удлинявшими ее фигуру. В них она выглядела элегантно и даже монументально. Своим пристрастием к строгим туалетам она нередко вызывала возмущение у вдовствующей императрицы Марии Федоровны, известной любительницы многоцветья и рюшей. Ольга Александровна так писала об этом: "«Мама нравились броские, с отделкой платья, причем определенных цветов. Она никогда не учитывала вкусы самой Алики (как ее называла сестра Николая II), - Зачастую Мама заказывала платья, но Алики их не носила. Она прекрасно понимала, что ей идут платья строгого покроя...

Во время Высочайших выходов Александра Федоровна надевала парадные, но не слишком роскошные и броские наряды. В особо торжественные дни она облачалась в традиционное придворное "русское" платье, прозванное "императорскими доспехами" за тяжесть и неудобство. В нем она присутствовала на торжествах по случаю 300-летия дома Романовых. Фрейлина Анна Вырубова сообщала: "Несмотря на усталость, Государыня была поразительно красива в своем голубом бархатном русском платье, с высоким кокошником и фатой, осыпанном жемчугами и бриллиантами; на ней была голубая Андреевская лента".

Помимо парадных платьев в гардеробе Императрицы хранились формы тех полков, шефом которых она была. Мундиры ей, бесспорно, шли. В домашней обстановке царица носила удобные, красивые, но недорогие вещи, чрезвычайно простое, скромное белье из тонкого полотна с незатейливыми, но искусными вышивками. Императрица старалась обходиться без помощи слуг. По утрам самостоятельно принимала ванну, прибирала волосы, сидя перед зеркалом, убирала комнату, штопала и вязала как профессиональная мастерица. В дневных нарядах также ощущалось влияние сдержанного расчетливого викторианства. Царица предпочитала белые хлопковые или шерстяные платья, ансамбли из строгой блузы и юбки, а также чайные платья для традиционного "файф -о - клок". Лили Ден оставила описание одного из подобных нарядов:

"Государыня была одета в белое. Шляпка была драпирована белой вуалеткой. У нее было белое нежное лицо, но, когда она волновалась, щеки ее покрывались бледно-розовым румянцем. Рыжевато-золотистые волосы, синие глаза, наполненные печалью. Гибкий, тонкий, как тростинка стан. На шее великолепное жемчужное ожерелье. При каждом движении головы в бриллиантах ее серег вспыхивали разноцветные искры. На руке простой перстенек с эмблемой свастики - излюбленным ее символом возрождения, - с которой впоследствии было связано множество всяких домыслов и предположений, будто Императрица была склонна к оккультизму. Эти неуемные люди просто не понимали, что на самом деле значила для нее эта эмблема".

В холодное время Александра Федоровна надевала шерстяные и бархатные платья с небольшим количеством ювелирных украшений. "Императрица тогда была в ожидании наследника (имеется ввиду февраль 1904 г.), - писала А.Вырубова. - Помню ее высокую фигуру в темном бархатном платье, опушенным мехом, скрадывающем ее полноту, и длинном жемчужном ожерелье."

Хоть Императрица и считала каждую копейку, любила экономить даже на собственном гардеробе, но пользовалась услугами самых дорогих именитых закройщиц. Неприлично дорого стоили наряды у мадам Бризак, но отказаться от услуг этой ловкой, хитрой и талантливой мастерицы Александра Федоровна была не в силах. Среди других салонов-поставщиков Государыни были салон "Мадам Ольга" (принадлежавший Ольге Николаевне Бульбенковой), мастерская дамского портного Павла Ивановича Китаева, располагавшаяся на Невском проспекте д. 68, модная мастерская Надежды Петровны Ломановой-Каютовой в Москве. Также еще одним поставщиком явл. английский дом моды Redfern, клиентами которого были королева Виктория, принцесса Уэльская, королевы Дании и Португалии.

Императрица весьма внимательно подходила и к выбору тканей. В 1902 г. ее верным поставщиком стал купец Василий Иванович Костинский. Его магазин (Б.Конюшенная д.13) предлагал лучший выбор шелковых и шерстяных тканей, а также высококачественную хлопковую пряжу. Купчиха Алиса Александровна Гиссер (Галантерейная торговля И.Труфанова на ул. Гоголя дома с 1 по 9), снабжала Императрицу лучшим бельем, английским и французским, а также драгоценными кружевами, шитыми и плетеными. Меха поставлял купец I гильдии Павел Иванович Лелянов. Шляпки самых разнообразных фасонов, а также искусственные цветы изысканных форм и оттенков приобретали в магазине Матрены Платоновны Поповой на Караванной улице.

У Царицы часто болели ноги, и она могла носить лишь мягкие, легкие туфельки с длинными чуть заостренными носками. Атласной она предпочитала замшевую обувь с золотистого, шафранового оттенков или цвета слоновой кости.

В списке императрицы значатся и два парикмахера - Павел Петрович Пинассо и Генри Генрихович Делькроа. Впрочем, к их услугам Александра Федоровна прибегала в особых случаях, в домашней же обстановке предпочитала укладывать волосы самостоятельно. Лили Ден свидетельствовала: "Ее рыжевато-золотистых волос никогда не касались щипцы для завивки, прическу она предпочитала самую простую и лишь для праздников и важных приемов изменяла своей привычке и позволяла себе более замысловатую."

Императрицу сложно было уличить в чрезмерном внимании к себе. На прически и макияж она тратила минимум времени, не полировала ногтей - маникюр не любили ни она, ни ее муж. Однако Александра Федоровна прекрасно разбиралась в парфюмерии предпочитала тонкие, цветочные ароматы, в том числе запах сирени и ландыша, прекрасно подходившим ее сдержанным, элегантным нарядам. "Ее Величество любила всякие цветы, - вспоминала Лили Ден, - но в особенности лилии, магнолии, глицинии, фрезии и фиалки. Любовь к цветам сродни любви к духам., и Ее Величество не была исключением. Из духов она предпочитала "Белую Розу" парфюмерной фирмы "Аткинсон". Они, по ее словам, были прозрачными, без всякой примеси, и бесконечно ароматными. В качестве туалетной воды она использовала "Вербену".

Из драгоценностей Александра Федоровна более всего любила жемчуг, кото­рый украшал ее ожерелья, кольца, броши, серьги. Одним из самых известных ювелиров конца XIX - начала XX века считался «поставщик Его Императорско­го двора» Карл Фаберже». Изысканные безделушки, рамки для фотографий, сто­ловая посуда, уникальные ювелирные изделия изготовлялись в его мастерской, чтобы стать украшением европейских королевских дворцов, засверкать на ве­чернем туалете светских львиц, сделаться предметом гордости состоятельных людей. Сама Александра Федоровна любила драгоценности. Она умела их носить, знала, что когда, надлежит надеть, а когда украшать себя драгоценностями не следует. Обладать подобными вещами она стала лишь в России! В детстве и девичестве, кроме скромных колец и брошей, в ее распоряжении ничего не имелось. Однако она никогда не хвасталась стоимостью самих драгоценностей, хотя Ей принадлежали и уникальные ювелирные предметы.

Кроме любимого занятия рукоделия, Государыня любила проводить свободное свое время за чтением. Среди книг императрицы можно встретить многое - от ро­мантических повестей до научных книг и богословских трудов. На ее столе лежали издания по астрономии, философии. Но основным чтением императрицы остава­лись назидательно-религиозные книги, из которых она старательно выписывала ци­таты и целые главы в свою тетрадь. Она бессчетное число раз перечитывает книгу Дж. Р. Миллера «Домостроительство, или Идеальная семейная жизнь», переписы­вая оттуда некоторые фрагменты: «День свадьбы нужно помнить всегда и выде­лять его особо среди других важных дат жизни. Это день, свет которого до конца жиз­ни будет освещать все другие дни. Радость от заключения брака не бурная, а глубокая и спокойная. Над брачным алтарем, когда соединяются руки и произносятся святые обеты, склоняются ангелы и тихо поют свои песни, а потом они осеняют счаст­ливую пару своими крыльями, когда начинается их совместный жизненный путь...»; «В устройстве дома должен принимать участие каждый член семьи, и самое полное семейное счастье может быть достигнуто, когда все честно выполняют свои обязан­ности», - вряд ли подобные сентенции могли заинтересовать светских дам, совер­шенно иначе относящихся к семейной жизни и своим обязанностям в ней.

Одной из главных книг для Александры Федоровны всю жизнь оставалась Библия, к которой она возвращалась каждый день. Любопытно, что на столике около ее дивана Священное Писание трогательно соседствовало с другой ее лю­бимой книгой «Происхождением видов» Чарльза Дарвина...

«Алике читает много, главным образом стихи, философские и религиозные произведения - и, на мой взгляд, слишком много, - вспоминал ее брат Эрни, - но у меня не хватало мужества бороться с этим, потому что в ее ближайшем окру­жении не было никого, кто был достаточно образован, чтобы удержать ее пыт­ливую душу в рациональных рамках».

В детстве Александра, как и все девочки ее круга получила добротное музыкальное образование. Ее учитель музыки, директор Дармаштатской оперы, высоко оценивал музыкальные дарования юной принцессы. Главным инструментом Императрицы было фортепиано. Ее музыкальный вкус выражался в любви к Вагнеру.

Став императрицей, Александра Федоровна не оставила своих занятий музыкой. Более того, после 1905 г. императри­ца пригласила в Александровский дворец профессиональных педагогов. Она играла дуэты с пианистом профессором Кюндингером, тот приходил к ней каждую неделю на несколько часов. Брала уроки пения у профессора Н.А. Ирецкой из Кон­серватории. Видимо, эти занятия были связанны с желанием императрицы петь дуэты со своими подросшими дочерьми. Николай II приходил на половину жены послушать, как она и Вырубова в четыре руки играли любимые им Пятую и Шестую симфонии Чайковского. Те, кто слышал игру императрицы, утверждали, что «Ее Величе­ство была великолепной пианисткой и играла с удивительным подъемом».

Александра Федоровна, по словам А.А. Вырубовой, обла­дала «чудесным контральто». Естественно, бывали и домаш­ние концерты. С императрицей пели дуэтом баронесса Мария Штакельберг (в девичестве Каульбарс), сестры Танеевы, гра­финя Эмма Фредерикс, а также «госпожа X и госпожа Z - две известные оперные певицы». Однако вскоре эти домашние концерты прекратились. Официальным предлогом стали про­блемы с сердцем, они возникли у Александры Федоровны примерно в 1908 г.

Снова обращусь к воспоминаниям С.С. Фабрицкого: "Императрица Александра Федоровна была редко образованной и воспитанной женщиной. По своим знаниям она была ходячей энциклопедией, при этом отлично рисовала, играла, знала рукоделия и владела несколькими языками в совершенстве. Любимый язык после русского, на котором через несколько лет царствования Ее Величество говорила и писала свободно и читала наших классиков, был английский, а затем французский. По немецки во дворце никогда не говорили, хотя Ее Величество владела им в совершенстве. Между собой Государь с Императрицей говорили на английском с исключительной целью, чтобы Его Величество не мог бы забыть этот язык. С детьми сначала долгие годы говорилось только по -русски, а затем по очереди по-английски и по-французски, дабы дать возможность Детям изучить практически эти оба языка".

Использованная литература -

1. Боханов А.Н. "Святая царица". -М.: Вече, 2006. - 304с.

2. Хорошилова О.А. Костюм и мода Российской Империи. Эпоха Николая II. - М.: Этерна, 2012. - 464с.: ил.

3. Зимин И. Взрослый мир императорских резиденций. - М.: Центрполиграф, 2011. - 560 с.

4. Крылов-Толстикович А. "Последняя императрица. Санни - Аликс - Александра. - М.: Рипол Классик, 2006. - 344 с.:илл.

5. Император Николай II. Откровения в подлинных воспоминаниях Свиты Его Величества. - / Сост.В.М. Хрусталев. - М.:АСТ, 2013. - 511 с.

Александра Федоровна (урожденная Алиса Гессенская) – последняя российская императрица, по воспоминаниям современников, тоже обладала мистическими талантами, эти способности ее родные называли «шаманской болезнью». Ей снились пугающие вещные сны, о которых она рассказывала только близким. Один из снов накануне революции - будто корабль отходит, она хочет подняться на борт и протягивает руку, прося помощи... но пассажиры ее не видят... и корабль отходит, оставив царицу одну на берегу.

Императрицу с детства привлекали мистические явления. Как обычно, интерес правителей передается и подданным. В России начала 20 века началась мода на спиритические сеансы, гадателей и магические клубы. Императрица знала о мрачных предсказаниях, которые предрекали крах империи и гибель ее супруга.

Какая из дам вызывает симпатию? (можно несколько вариантов)

Она понимала неизбежность закона равновесия, что удача и счастье рано или поздно сменяются невзгодами. А переживший страдания, обретает счастье. «В жизнь каждого дома, раньше или позже, приходит горький опыт - опыт страданий. Могут быть годы безоблачного счастья, но наверняка будут и горести. Поток, который так долго бежал, подобно веселому ручейку, бегущему при ярком солнечном свете через луга среди цветов, углубляется, темнеет, ныряет в мрачное ущелье или низвергается водопадом» - писала Александра в дневнике.

Роковую роль в судьбе императрицы сыграл колдун Распутин. Можно сказать, российский граф Калиостро, обладавший талантом гипнотизера. Распутин воспользовался тяжелой болезнью царевича Алексея и манипулировал матерью-императрицей. «Пока я жив - с вами ничего не случится. Не будет меня - не станет и вас» - говорил Распутин.

Колдун подозревал, что царская родня захочет избавиться от него, и пригрозил дому Романовых проклятьем. «Чувствую, что я не доживу до первого января… Если в этом замешаны ваши родственники, то ни один из членов царской семьи, то есть ни один из детей или родственников, не проживет более двух лет. Их убьют русские же люди» . Маг не ошибся, месть убийц настигла его. Умирая, Распутин сдержал свое слово… он проклял весь род своих царственных благодетелей, убийцами Распутина были родственники императора.

Царевич Алексей

Распутина убили – князь Феликс Юсупов (был женат на племяннице Николая II и великий князь Дмитрий (кузен Николая II). Молодые люди решили прекратить гипнотическое воздействие колдуна на свою венценосную родню.
Князь Феликс Юсупов однажды на себе испытал гипноз Распутина. «Я постепенно погружался в сонное состояние, словно под действием мощного снотворного. Все, что я мог видеть, - это сверкающие глаза Распутина» - вспоминал князь.

Иностранные романисты пишут, что подлый Распутин наколдовал не только революцию в России, но и Первую мировую войну. Он открыл какие-то адские врата и выпустил в наш мир всякую нечисть.

О печальном финале семьи Романовых было предсказано задолго до Распутина. Накануне смерти император Павел I написал послание потомкам, которое положил в шкатулку и велел вскрыть ровно через сто лет после его смерти. В письме содержалось предсказание монаха Авеля о судьбе царского рода.

Цари гуляли по крышам до того как это стало мейнстримом:)

12 марта 1901 года император и его супруга вскрыли послание из прошлого, которое гласило «На венец терновый сменит он корону царскую, предан будет народом своим, как некогда Сын Божий, в 18 году примет кончину мучительную».

По воспоминаниям царского приближенного С.А Нилуса: «6 января 1903 года у Зимнего дворца при салюте из орудий от Петропавловской крепости одно из орудий оказалось заряженным картечью, и часть ее ударила по беседке, где находилось духовенство и сам государь. Спокойствие, с которым государь отнесся к происшествию, было до того поразительно, что обратило на себя внимание окружавшей его свиты. Он, как говорится, и бровью не повел… «До 18 года я ничего не боюсь», – заметил царь».

Накануне свадьбы, 1894 год

Был и другой ларец с письмом из века 17го, времен отца Петра I – Алексея Тишайшего. Этот подарок царь получил в честь коронации. Текст послания говорил о мрачном пророчестве, что император, который взойдет на трон в конце 19 века, станет последним. Ему суждено искупить все грехи рода.

Свадьба состоялась 14 ноября 1894 года. Александре - 22 года, Николаю - 26 лет.
Отец Николая – император Александр III не дожил до свадьбы сына. Бракосочетание состоялось через неделю после его похорон, решили не откладывать свадьбу по случаю траура. Иностранные гости готовились перейти от скорби по умершему к радости за живых. Скромная свадебная церемония произвела на многих гостей «тягостное впечатление».
Николай писал брату Георгию о своих переживаниях: "День свадьбы был ужасным мучением для нее и меня. Мысль о том, что дорогого, беззаветно любимого нашего Папа не было между нами и что ты далек от семьи и совсем один, не покидала меня во время венчания; нужно было напрячь все свои силы, чтобы не разреветься тут в церкви при всех. Теперь все немного успокоилось – жизнь пошла совсем новая для меня…"

"Я не могу достаточно благодарить Бога за то сокровище, какое он мне послал в виде жены. Я неизмеримо счастлив с моей душкой Аликс и чувствую, что так же счастливо доживем мы до конца жизни нашей" - писал Николай.
Александра тоже была довольна замужеством: «Никогда не предполагала, что могу быть такой абсолютно счастливой в целом мире, так чувствовать единство двух смертных».

Через годы они сохранили былые чувства:
«Не верится, что сегодня двадцатилетие нашей свадьбы! Редким семейным счастьем Господь благословил нас; лишь бы суметь в течение оставшейся жизни оказаться достойным столь великой Его милости» - писал Николай.
«Я плачу, как большой ребенок. Я вижу перед собой твои грустные глаза, полные ласки. Шлю тебе мои самые горячие пожелания к завтрашнему дню. В первый раз за 21 год мы проводим этот день не вместе, но как я живо все помню! Мой дорогой мальчик, какое счастье и какую любовь ты дал мне за все эти годы» - из письма Александры.

Монархи редко обретают семейное счастье. Часто закон равновесия мироздания играет злую шутку. Они обрели простое людское счастье, но лишились престола и жизни.

Придворной жизни императрица сторонилась. Она была противоположностью своей светской свекрови – вдовствующей императрице Марии Федоровне, которая легко могла завести беседу и с королем и со слугой. Злые языки называли императрицу Александру «гессенской мухой». Задумчивость императрицы Александры часто принимали за высокомерие.

Князь Феликс Юсупов довольно точно, хоть и жестко описал качества характера императрицы:
"Принцесса Алиса Гессенская явилась в Россию траурную. Царицей она стала, не успев ни освоиться, ни сдружиться с народом, над которым собиралась царить. Но, тотчас оказавшись в центре всеобщего вниманья, она, от природы стеснительная и нервная, и вовсе смутилась и одеревенела. И потому прослыла холодной и черствой. А там и спесивой, и презрительной. Но была у ней вера в особую свою миссию и страстное желанье помочь супругу, потрясенному смертью отца и тяжестью новой роли. Она стала вмешиваться в дела государства. Тут решили, что она вдобавок властолюбива, а государь слаб. Молодая царица поняла, что не понравилась ни двору, ни народу, и совсем замкнулась в себе"

Принцесса Алиса с бабулей - королевой Викторией

Алиса с отцом Людвигом Гессенским

Александра Федоровна и ее дочери не были гламурными белоручками. В годы Первой мировой войны они работали в госпитале сестрами милосердия и даже стали ассистентами при операциях. Медицине их обучала первая в России женщина-хирург - Вера Гедройц. Эта отдельная интересная тема, о которой напишу тоже.

В своем дневнике императрица не писала о своих переживаниях в годы революции. Ее записи продолжают описывать семейный уклад. Даже о высылках и переездах она пишет спокойно, будто речь идет о запланированном царском путешествии.

Как мне кажется, внешне Александра Федоровна похожа на принцессу Диану. Точнее, принцесса Диана похожа на Александру Федоровну, если хронологически.

В дневнике Александры о революционных событиях сделаны краткие записи.
«Ужасные вещи происходят в Санкт-Петербурге. Революция». Февраль 27 Понедельник

Интересное совпадение, что накануне февральской революции Александра Федоровна отслужила панихиду на могиле проклявшего их Распутина, о чем писала в дневнике «С Аней встретили Лили на станции, панихида, могила». На следующий день могила колдуна была осквернена бунтовщиками, а его останки сожжены.

В февральскую революцию императрица находилась в Царском селе, откуда отправила мужу телеграмму «Революция вчера приняла ужасающие размеры… Уступки необходимы. … Много войск перешло на сторону революции. Аликс».

С марта по август 1917 года царская семья жила под домашним арестом в Царском Селе. Потом Романовых перевезли в Тобольск в дом местного губернатора. Здесь Романовы прожили восемь месяцев.

Накануне революции

В революционной ссылке, 1918 год

Царская семья была информационно изолирована от политических событий. По мнению современника Жиляра:
«Одним из наибольших наших лишений во время нашего тобольского заключения было почти полное отсутствие известий. Письма доходили до нас лишь очень неаккуратно и с большим запозданием, что же касается газет, то мы должны были довольствоваться жалким местным листком, печатавшимся на оберточной бумаге; в нем сообщались нам лишь запоздавшие на несколько дней и всего чаще искаженные и урезанные известия. Между тем Государь с тревогой следил за развернувшимися в России событиями. Он понимал, что страна идет к гибели...

Николай II на портрете работы Серова

…Я тогда в первый раз услышал от Государя выражение сожаления об его отречении. Он принял это решение в надежде, что те, кто пожелал его удаления, окажутся способными привести войну к благополучному окончанию и спасти Россию. Он побоялся, чтобы его сопротивление не послужило поводом к гражданской войне в присутствии неприятеля, и не пожелал, чтобы кровь хотя бы одного русского была пролита за него. Но разве за его уходом не воспоследовало в самом скором времени появление Ленина и его сподвижников, платных наемников Германии, преступная пропаганда которых привела армию к развалу и развратила страну? Он страдал теперь при виде того, что его самоотречение оказалось бесполезным и что он, руководствуясь лишь благом своей родины, на самом деле оказал ей плохую услугу своим уходом. Эта мысль стала преследовать его все сильнее и впоследствии сделалась для него причиной великих нравственных терзаний…»

«2-я революция. Временное правителъство смещено. Большевики с Лениным и Троцким во главе. Разместились в Смольном. Зимний дворец сильно поврежден». Октябрь 28, Суббота. Тобольск. – кратко записала Александра в дневнике.

В апреле комиссар Яковлев получил приказ доставить царскую семью в Москву. По дороге под Омском поезд остановили, Яковлев получил другое распоряжение – следовать в Екатеринбург.

«28 апреля 1918 года при перевозе царских узников из Тобольска в Екатеринбургское заключение, маршрут следования был изменён, состав повернул на Омск. Путь преградили, и поезд в котором находились император Николай II, его супруга Александра Федоровна и дочь Мария Николаевна, остановился на станции Любинская. Комиссар Яковлев, сопровождавший венценосную семью, уехал в Омск, договариваться о разрешении проезда. Независимо от мотивов Яковлева, о которых спорят историки, судьба Государя была бы не столь трагична, если бы венценосная семья въехала в город Омск, который уже через полгода стал столицей Сибири» - из надписи на мемориальной доске станции Любинская.

Императрица с дочерьми

Александра Федоровна снова спокойно описывает в дневнике их последний маршрут, как запланированное путешествие. Только фраза «сердце сильно расширилось» - говорит о сильных волнениях.

Супруги Романовы и дочь Мария ехали в одном поезде, остальные царские дети – в другом.

15(28). Апрель. Воскресенье. Вход Господень в Иерусалим. Неделя Ваий. Вербное воскресенье. 4 1\2часа. Выехали из Тюмени. Почти не спали. Прекрасная солнечная погода. Николай и я - в одном купе, дверь в купе Марии и Нюты, в ближайшем Валя Долгоруков и Е.С. Боткин. Затем 2-е наших людей, затем 4 наших стрелка. С другой стороны - эти 2 комиссара и их помощники, и туалетная команда.

Вагай. Остальным принесли суп и горячее кушанье, мы же питались чаем и той провизией, которую захватили с собой из Тобольска.Станция Называевская - Мария и Нюта (Демидова) один или два раза выходили из вагона, чтобы немного размять ноги.
Писала детям. Вечером пришла вторая телеграмма, отправленная после отъезда из Тюмени. «Едем в хороших условиях. Как здоровье маленького? Господь с вами.

16(29). Апрель. Понедельник. Страстная седмица. 91/4 часа. Разъезд 52.
Прекрасная погода. Не доехали до Омска и повернули назад.

11 часов. Снова та же станция, Называевская. Остальным принесли еду, я пила кофе. 12 1\6 часа. Станция Масянская. Остальные выходили из вагона на прогулку. Вскоре после того они опять вышли погулять, так как загорелась ось одного из вагонов и его пришлось отцеплять. Седнев* сегодня опять приготовил нам хороший ужин.

Написала наше 5-е письмо детям. Николай читал мне Евангелие на сегодня. (Омский Совдеп не пропускал нас через Омск, так как боялись, что кто-то захочет увезти нас в Японию). Сердце сильно расширилось».

*Леонид Седнев – поваренок семьи, единственный из приближенных Романовых, которому удалось избежать казни.

Александра Федоровна - рисунок В.А. Серова

В Екатеринбурге Романовых привезли в их последние пристанище - дом купца Ипатьева.

Финальная запись в дневнике императрицы.

«Екатеринбург. 3 (16). Июль. Вторник.
Ирины 23-й д<ень> р<ождения> +11°.
Пасмурное утро, позже - хорошая солнечная погода. У Бэби* легкая простуда. Все выходили гулять утром на ½ часа. Ольга и я готовили наши лекарства. Т<атьяна> читала мне Дух<овное> чтение. Они вышли гулять, Т<атьяна> оставалась со мной, и мы читали: Кн<игу> пр<орока> Амоса и пр<орока> Авдии. Плела кружева. Каждое утро к нам в комнаты приходит коменд<ант>, наконец, через неделю принес яиц для Бэби.
8 ч<асов>. Ужин.
Совершенно неожиданно Лику Седнева отправили навестить дядю, и он сбежал,- хотелось бы знать, правда ли это и увидим ли мы когда-нибудь этого мальчика!
Играла в безик с Н<иколаем>.
10 ½ [часа]. Легла в постель. +15 градусов».

*Бэби – так императрица называла сына Алексея.

Дом купца Ипатьева

В ночь на 17 июля царская семья была расстреляна в подвале дома Ипатьева. Вместе с Романовыми были казнены четверо верных приближенных, которые оставались с царской семьей до конца, делили с ними тяготы ссылки (об этих отважных людях напишу отдельно). Среди убитых был доктор Евгений Боткин, сын знаменитого врача Сергея Боткина.

Воспоминания участника расстрела Никулина Г. П.
«… товарищ Ермаков, который себя довольно неприлично вел, присваивая себе после главенствующую роль, что это он все совершил, так сказать, единолично, без всякой помощи… На самом же деле нас было исполнителей 8 человек: Юровский, Никулин, Медведев Михаил, Медведев Павел четыре, Ермаков Петр пять, вот я не уверен, что Кабанов Иван шесть. И ещё двоих я не помню фамилий.

Когда мы спустились в подвал, мы тоже не догадались сначала там даже стулья поставить, чтобы сесть, потому что этот был… не ходил, понимаете, Алексей, надо было его посадить. Ну, тут моментально, значит, поднесли это. Они так это, когда спустились в подвал, так это недоуменно стали переглядываться между собой, тут же внесли, значит, стулья, села, значит, Александра Федоровна, наследника посадили, и товарищ Юровский произнес такую фразу, что: «Ваши друзья наступают на Екатеринбург, и поэтому вы приговорены к смерти». До них даже не дошло, в чем дело, потому что Николай произнес только сразу: «А!», а в это время сразу залп наш уже один, второй, третий. Ну, там ещё кое-кто, значит, так сказать, ну, что ли, был ещё не совсем окончательно убит. Ну, потом пришлось ещё кое-кого дострелить…»

По одной из версий, младшим детям - Анастасии и Алексею удалось спастись.

После посещения в 2013 году некоторых дворцово-парковых ансамблей под Петербургом и в Крыму, бывших летними резиденциями Российских монархов, было прочитано много литературы о самих парках и их создателях и вдохновителях. Тема "Роза - царский цветок ", открытая Людмилой Сергеевной (lsstep), побудила вернуться к впечатлениям 2013 г. С согласия автора продолжаю тему кратким рассказом о розах и Российских императрицах.

Российские императрицы, начиная с Екатерины II, по политическим соображениям, перешедшим в традицию, были все немецкими или датскими принцессами, впитавшими в себя с детства поклонение розе, пришедшее в Германию вместе с христианством.
При крещении, обязательном при браке с Великими князьями или императорами, принцессы получали русские имена.
Они подбирались созвучными одному из "девичьих" имен, которых у принцесс, как правило, было несколько, или в честь царственных особ.
Отчество Федоровна получили почти все в честь Феодоровской иконы Божией Матери, которая очень почиталась в доме Романовых, поскольку предание связывает её с призванием в 1613 году на царство основателя династии царя Михаила Фёдоровича. Отсюда и совпадение имён и отчеств некоторых императриц.
Екатерина II получила имя и отчество в честь матери царствовавшей тогда Елизаветы Петровны.
Роза в Россию впервые попала лишь в XVI в., и в то время была, конечно, достоянием лишь царского двора и некоторых сановников. Петр I и здесь держит пальму первенства - выписывает на Русь голландских садовников и устраивает первые оранжереи, в которых и высаживаются розы, садовые или махровые, а до них на Руси был только дикий шиповник.

Уже более широкое распространение получила роза при императрице Екатерине II.
Царское Село - её любимая летняя резиденция. «Мое любезное, мое прелестное Царское Село».

При ней в Царском Селе на нескольких гектарах было разбито Розовое поле, где высажено большое количество роз, коллекция которых постоянно пополнялась из Голландии, Франции, Германии, Дании. На зиму цветы перемещались в теплицы. Тема розы присутствовала и во внутреннем убранстве дворца. На мебели, живописных плафонах их изображения столь естественны, что позволяют специалистам и в настоящее время определить их принадлежность к той или иной группе.
После смерти императрицы отношение наследников к Царскому селу определялось отношением их к Екатерине. При Павле парк приходил в упадок, розы постепенно исчезали, но Александр I, любимый внук Екатерины II, cтарался восстановить величие этой царской резиденции, а последующие хозяева совершенствовали владения уже по своему вкусу.
В наши времена сохранены красота и великолепие парка.

Как выглядят розарии в Царском селе сейчас можно посмотреть мои фотографии: Альбом с фото.

В 1796 году после вступления Павла на престол летняя резиденция царей была перенесена в Павловск, подаренный Екатериной II своему сыну и наследнику Великому князю Павлу Петровичу и его супруге Марии Федоровне по случаю рождения у них 12 декабря 1777 года первенца, великого князя Александра. Так появилось село Павловское, позже переименованное Павлом в город Павловск.

Если Екатерина II уделяла Царскосельскому парку внимание между великими государственными делами, то императрица Мария Фёдоровна, супруга Павла I , посвятила Павловскому парку свою жизнь. Это была страсть, которой она с великим наслаждением предавалась и тогда, когда Павел был рядом, и в его отсутствие, и особенно тогда, когда его не стало совсем. . Эта страсть спасла ее, позволила не сломиться, не озлобиться, несмотря на сложные взаимоотношения с Екатериной, которая лишила ее права воспитывать собственных детей Александра и Константина. Павловск стал ее любимым детищем, которое она могла формировать так, как считала нужным..
Мария Фёдоровна была натурой талантливой. Она хорошо рисовала, искусно вышивала, интересовалась литературой, пела и играла на различных инструментах. В Павловске она организовала первый в России литературный салон, а поэт Василий Жуковский стал её близким знакомым, творчество которого она всячески поощряла.

Особым увлечением Марии Фёдоровны были розы. Она отстраивает в парке Розовый павильон или Павильон Роз и окружает его цветами.
Под павильон перестраивается бывшая дача Багратиона, выкупленная в казну. Вокруг павильона создаётся замечательный розарий, откуда и пошло его название, написанное над главным фронтоном бронзовыми буквами «PAVILLON DES ROSES».

Цветы и их изображения украшали интерьеры павильона. Стены и центральный купольный зал-ротонда были расписаны гирляндами цветов. Разнообразные вышивки с изображением роз украшали изысканную мебель, которая была специально сделана для Розового павильона из карельской березы и ясеня. В свободном пространстве павильона выделялись ширмы с вышивками и цветники, в которых стояли живые цветы.
До 1828 года, года смерти императрицы Марин Федоровны, Розовый павильон играл значительную роль в истории русской культуры, здесь читали свои литературные новинки В.А. Жуковский, Н.М..Карамзин, И.А.Крылов, выступали талантливые музыканты.
После Марии Фёдоровны Павловск переходил по наследству Великим князьям, менялось отношение к усадьбе, средств на её поддержание не хватало, и по воспоминаниям художника Александра Бенуа в 1875 году состояние цветников было упадническое. В главе 32 "Лето 1875 года в Павловске» своих воспоминаний он пишет:
"Приманкой в Розовом павильоне служил мне вовсе не самый тот милый "помещичий домик", на фасаде которого написано по-французски: "Pavillon des Roses", и не тот садик, в котором погибало несколько чахлых розовых кустов, а служили приманкой детские игральные приспособления, стоящие здесь с самых дней Марии Федоровны".

В годы войны павильон и вовсе был уничтожен. От прекрасного образца воронихинского творчества не осталось и следа. В огне погибли и замечательная роспись и точёные деревянные украшения.
С весны 1944 года начались работы по восстановлению Павловского дворца и парка.
Воссоздание павильона было начато лишь в конце 1970-х гг. ХХ века и закончено в 1996 году.
Сейчас павильон восстановлен. В 2013, в год нашего посещения, он выглядел так.

Имя императрицы Марии Федоровны осталось навсегда связанным с розами.
В августе 2001 года в Павловске состоялся первый Международный фестиваль цветов “Парад роз”. Праздник носил имя легендарной “хозяйки Павловска” императрицы Марии Федоровны.
В последние годы он проходит под названием "Императорский букет в Павловске", а в июле 2014 года был посвящён 200-летию возвращения Александра I после победы в Отечественной войне 1812 года, и назывался «Великое торжество». Так современники назвали праздник, устроенный Марией Федоровной в честь сына в Павловске.

Современные розы Павловска можно посмотреть по ссылке (фото автора)
Альбом с фото

Работой многочисленных садовых мастеров, выписанных главным образом из Англии и Германии, летние царские резиденции всегда украшали обширные розарии, но увлечение императриц розами проявлялось в разной степени и в разных формах.

Следующей императрицей, страстно любившей розы, была Александра Федоровна, жена Николая I , сама ставшая настоящим украшением русского Двора. Она отличалась красотой, грациозностью, любезностью и весёлостью. Царь Александр любил именно с ней открывать балы. Юный Пушкин пленился ею и оставался шутливым почитателем "А.Ф." всю жизнь. И она тоже платила ему большой симпатией.

Символом императрицы была белая роза. О своей свадьбе она писала:
«Мне надели на голову корону и, кроме того, бесчисленное множество крупных коронных украшений, под тяжестью которых я была едва жива. Посреди всех этих уборов я приколола к поясу одну белую розу». Белый цветок, освященный во время службы в церкви, приносит счастье в любви, в браке, и в её браке это поверье вполне оправдалось.
На родине в семье её звали “Blanchfleur”- белым цветком.
И Николай I создал настоящий культ "белой дамы", окружив Александру Федоровну вниманием и любовью. Ей посвящена строка В.А. Жуковского "Гений чистой красоты». Поистине, Александра Федоровна была гениальной женщиной - именно женщиной, других талантов, кроме какого-то особенного таланта женственности, у нее не было... Но она в них и не нуждалась. Благодаря своей женской гениальности она получила от жизни все, чего она только могла пожелать.
В 1829 году русская царская чета посетила Берлин. Отец, король Фридрих Вильгельм III, страстно любивший розы, устроил в своём розовом парке костюмированный рыцарский турнир с участием принцев прусского королевского дома, получивший название по любимому цветку Российской императрицы – «Волшебство белой розы». Все сооружения были увиты белыми розами. Все дамы имели украшения из белых роз, и в память об этом празднике каждая из них получала от императрицы серебряную розу, на листьях которой были вырезаны год и число.

Под впечатлением этого события розовод Франции, Жан-Пьер Вибен вывел гибрид галльской (прованской) розы с замечательным сладким запахом, нежного бледно-розового цвета (почти белого). Этот сорт и по сей день представлен во многих розариях и садах мира.

А в Петербурге её ждал подарок от Николая I в честь 30-летия - небольшой дворец, воздвигнутый в Петергофе, летней резиденции семьи, в духе английских загородных коттеджей. Так его и называли: Коттедж.

Дворец был отделан в псевдоготическом стиле, его гербом стала белая роза. И именно при Александре Фёдоровне главным украшением парка стали белые розы.
Период её царствования вполне можно назвать цветочным. На званых обедах и банкетах устраивались цветочные «реки», «озера» и «водопады». Особую роль играли цветы на балах. В аксессуарах бальных нарядов розам в цветочном многообразии всегда отдавалось предпочтение. Розы были в украшении платьев, волос, бальных сумочек, росписи вееров и carnet de bal (карне де баль)(бальных книжечек), искусственные розы прикреплялись к туфелькам.
В период 1823-1833 годов в моде попеременно были белые, зеленые и розовые шляпки, главным дополнением которых служила ветка розы в тон.
Для розы был создан алфавит любви, с помощью которого могли происходить объяснения.
Бальные причёски декорировались цветами, в моде был венок «а ля Тальони» из японских роз. В 1840-е годы появился даже термин «цветобесие», означавший восторженное восхваление артистов, которые забрасывались цветами.
Розы – живописные, серебряные, фарфоровые и живые - всегда и везде окружали Александру Федоровну.
Тысячи роз росли в Петергофе, на даче Александрия, на Царицыном острове, на Ольгином острове, у Розового павильона «Озерки» в Петергофе, который полюбила при первом же знакомстве с ним. В создании и устройстве многочисленных петергофских клумб отразились пристрастия и увлечения императрицы Александры Федоровны.

Сад и фонтан «Нарцисс» на Царицыном острове.
Е. Даммюллер по рис. К. Брожа.1860г

Воспроизведённый собственный садик Александры Федоровны. Фото И. Пащинской 2006 г.
В 1844 году вместе с другими цветами были куплены восемьсот кустов роз. В петергофских парках цвели кустарниковые розы сентифолия (Centifolia), ремонтантные (или дамасские), мускоза (Muscosa) или моховые. Неоднократно упоминаются розы семпефлоренц (Sempeflorens) или месячные, розы нуазет (Noisetteiana), бурбонские (Borbonica), розы банксия (Banksiae) или ползучие. В парках высаживались чайные розы одората (роза душистая, или роза чайная), множество гибридных сортов.

Современные розы Петергофа можно посмотреть по адресу (фото автора)
Альбом с фото

В последующем правлении императора Александра II летняя резиденция монархов переместилась в Крым, в Ливадию. Мария Александровна , жена императора, стала первой владелицей Ливадии,подаренной ей в 1860 году венценосным супругом: «В дар Любезнейшей супруге Моей Государыне Императрице Марии Александровне".
Крымский историк и писатель В.Х.Кондараки писал о новой императрице: «Ея Величество постоянно подает собою пример скромности и простоты. В нарядах этой, в полном смысле слова, святой матери никогда не замечали ничего резко отличительного, никаких дорогих безделушек, которыми так любили тщеславиться в то время приезжие из высшего круга».

Память о «розовых» пристрастиях матери в Дармштадте, любовь к розам свекрови Александры Федоровны, весь цветочный антураж бальных и официальных представлений, а также участившиеся публичные цветочные выставки в Петербурге, несомненно, послужили пробуждению у государыни интереса к садоводству и цветоводству. Кроме того, возникшее в 1858 году в Санкт-Петербурге Императорское Российское общество садоводства, руководимое профессиональными практиками-садоводами и учеными-ботаниками под попечительством высшей русской аристократии, способствовало повсеместному увлечению цветами в России. Почетными членами Общества в 1859 году стали императрица Мария Александровна и вдовствующая императрица Александра Федоровна (за год до смерти).
При создании прекрасного дворцово-паркового ансамбля в Ливадии Мария Александровна принимала самое непосредственное участие, давала советы садовникам, присылала растения. Ее рекомендации и пожелания ложились в основу ландшафтного оформления царской резиденции.
В 1863 году в парке появилась первая металлическая пергола, заказанная во Франции за 12000 франков с доставкой, прибыли так же 400 сортов роз для обсадки перголы и клумб. Эта пергола жива и поныне. Ее не уничтожили ни перестройки, ни войны, ни революции. Ей уже более 150 лет и она является редчайшим архитектурным сооружением и историческим памятником.

Розоводство в Ливадии переживало то взлёты, то падения. Много роз погибло в морозы 1874-75 гг.. Для восстановления в теплицах были привиты на шиповники около 4000 роз, но кончина Марии Александровны в 1880 году, а затем гибель Александра II вновь остановили все работы.

Следующая по времени императрица Мария Фёдоровна, жена Александра III , став хозяйкой Ливадии, распорядилась расширить в имении цветочные питомники, чтобы можно было поставлять срезанные цветы в столичные царские резиденции круглый год.
Одна из оранжерей была целиком отдана под розы на выгонку. Именно при ней Ливадия превратилась в индустрию роз. Но рано овдовев, Мария Фёдоровна посвятила себя благотворительной и попечительской деятельности, а революционные события и трагическая судьба её семьи заставили вдовствующую императрицу покинуть Россию.

Императрица Александра Фёдоровна, супруга императора Николая II и последняя Российская императрица, известна своей любовью к цветам. В Англии, где она жила у бабушки, королевы Виктории, цветы окружали её повсюду, такой мир она создала и в России. В цветах Александра Фёдоровна особенно ценила ароматы. В её гостиных (лиловой, зелёной, кленовой, полисандровой) согласно времени цветения сменялись букеты сирени, фиалок, роз, лилий, рододендронов.

Из духов императрица предпочитала "White Rose" фирмы Atkinsons.

Ливадия сегодня

Александра Федоровна круглый год дарила букеты из цветов, плодов и растений из дворцовых оранжерей своим друзьям, слугам, раненым солдатам, родственникам, художникам и писателям.
Летней резиденцией царствующей семьи была Ливадия. Владельцы царского имения, их садовники, архитекторы и строители год от года вносили улучшения и преобразования в парковый ландшафт. Большие площади были заняты розариями и благоухание роз наполняло ароматом воздух Ливадии. Около 100 тысяч кустов было высажено к 1911 году, что превратило Ливадию в столицу роз юга Российской империи. Срезанные розы каждую неделю вагонами отправляли в другие города России.
В планах по благоустройству Ливадии согласно сохранившимся акварелям академика Н.П. Краснова 1909-1912 годов, предполагалось широкое использование роз по всей площади Ливадийского ансамбля. Но история распорядилась иначе. После Октябрьской революции розы попали в буржуазные пережитки, и, не получая должного ухода, стали интенсивно выпадать. Но всё-таки здравый смысл возобладал, и с 1923 года началось восстановление розового хозяйства Ливадии, и она вновь стала поставщиком роз в крупные города России. Война 1941-1945 годов разрушила всё, что было создано усилиями тысяч людей за сто лет существования Ливадии. Восстановление дворцово-паркового ансамбля началось интенсивными темпами в 1944-45 гг в связи с проведением Ялтинской конференции в сохранившемся белом дворце.
Императрице Александре Фёдоровне особенно нравились белые розы сорта "Frau Karl Druschki"" и очень ароматный сорт "Baroness Rothschild’".

Frau Karl Druschki

Baroness Rothschild

Зная о пристрастии императрицы Александры Федоровны к белым розам, в Итальянском дворике были высажены кусты только одного сорта – "Frau Karl Druschki", имеющей синоним "Снежная Королева". Росли в парке популярные сорта – ‘Reve d’Or’, ‘Alberic Barbier’ и другие. Были ещё в Ливадии совершенно особые розы - сорта, посвященные императрице Александре Федоровне. К сожалению, они до нашего времени не сохранились.

Одна из этих роз называлась ‘Императрица Александра Федоровна’ - ‘Imperatrice Alexandra Feodorowna’ (T. L.Levèque, 1896). Относилась она к группе чайных роз, имела светло-желтые цветы с розовым или персиковым центром, которые располагались поодиночке на невысоком кусте (высотой до 60 см). Листва зелено-голубая. По утверждению Ю. Арбатской и К. Вихляева именно эта роза изображена на двух портретах 1896 года.

Вторая роза, названная в честь последней русской императрицы - "Александра, императрица России" – "Empress Alexandra of Russia" (T. William Paul, 1897)

‘Empress Alexandra of Russia’ (T, William Paul, 1897)

Эта роза во французском издании «Journal des Roses» 1896 года описывается так: «Эта чайная роза – абсолютно новая разновидность и совершенно отлична от тех, что мы имели до настоящего времени. Она только что введена в торговлю господами Уильямом Полем и сыном, живущими в Уолтэм-Кросс близ Лондона. .
Окраска цветка – богатый кармин с оттенками оранжевого и огненно-красного цвета. Эта окраска – абсолютно новая по яркости, по крайней мере, для роз чайной группы.
Цветы большие, полные, шаровидной формы. Куст цветет очень обильно. Цветы прекрасно смотрятся как на кусте, так и в срезанном виде. Листья изящны, куст мощный.
По просьбе одного русского князя, посетившего Уолтэм-Кросс и пожелавшего поддержать их садовое заведение, этот сорт был посвящен Ее Величеству Императрице России».
Были и другие сорта, посвящённые императорским особам.
В 1825 году, в год коронации Николая I и Александры Федоровны, французской женщиной-садоводом Пеан-Сильвен создана роза "Imperatrice de Russie" и посвящена молодой императрице. Роза была гибридом дикорастущей галльской розы, имела нежно-розовый цвет и 40 лепестков.
В 1826 году Жан Лаффей розу свою «Catherine II», посвящает Екатерине Великой.
В 1829 г Жан-Пьер Вибер называет новую розу так же "Catherine II"
Сорт Лаффея сохранился в некоторых европейских коллекциях, но на территории России его нет.

Роза Сatherine II

В 1902 году Луи Левек выводит розу и называет её "Император Николай II" (‘Empereur Nicolas II’), относящуюся к чайной группе. Она имела крупные, (26-40 лепестков) махровые цветки темно-красного цвета. На Парижской весенней выставке садоводства 1902 года этот сорт был удостоен золотой медали.
Сегодня многое утеряно, однако на территории Ливадии еще сохранились некоторые уникальные экземпляры роз, посаженные 100-150 лет назад
Они до сих пор каждую весну и начало лета обильно цветут и радуют своим прекрасным видом гостей и жителей Крыма. К ним относятся старинные китайские виды, расположенные на металлической перголе у дворца, Rosa fortuniana и Rosa banksiae alba. Из садовых плетистых сортов там же находятся ‘Alberik Barbier’ и ‘Albertine’, завезенные и посаженные в 1911 году.
В 2011 году, французской фирмой «Meilland» была представлена роза ‘Ливадия’ – белоснежный сорт, шедевр современной селекционной науки. Она высажена у фонтана на партере перед входом во
дворец.

Роза Livadia

Много роз названо в честь других членов царской семьи. Систематизации роз в усадьбах императорских и дворянских посвящены книги Арбатской Ю.Я и Вихляева К.А. "Императорский розовый сад" и "Розовый сад российского дворянства".

Составлено по материалам интернета: Википедии, исторических сайтов, работ Арбатской Ю.Я и Вихляева К.А., Ирины Пащинской, Е.Гладковой - главного хранителя Дворцов музеев и парков г. Пушкина.
Газета "Вперед", 1962 год
Александр Бенуа "Жизнь художника (Воспоминания, Том 1)".